И на пару секунд задумался. «А на кой чёрт мне всё это нужно? Что я суету развожу? Поживанова с его людьми напрягаю, вот сейчас незнакомых людей буду изводить вопросами. Валеру я всё равно уже, наверное, не найду».

Он ещё раз огляделся: почерневшие улицы, облупленные дома со ржавыми дверями. И тут ему в голову пришла на удивление простая мысль. В этом умирающем мире Валера, при всей его несуразности и странности, был тем, кто помогал людям выжить. Просто помогал людям выжить. Поднимал из могил, лечил в долг, брался лечить тех, у кого не было денег на дорогие клиники.

И это при том, что Валера не был сильным человеком, он не мог себя защитить. А вот старший уполномоченный Горохов сильным был. И смыслом своей жизни считал защиту тех, кто слабее. И теперь этот сильный человек хотел знать, что произошло с Генетиком. Поэтому он сюда и приехал. Поэтому он поднял руку и нажал на кнопку звонка.

– Кто там? – донеслось из-за двери через некоторое время.

– Михаил Рябых и Роза Рябых тут проживают? – как можно более миролюбиво спросил уполномоченный.

– А что вам нужно? – продолжал диалог некто, казалось, не собираясь открывать дверь.

– Я по поводу нападения на Колю Рябых. Хотел задать вам и ему пару вопросов.

– Вы из милиции, из муниципальной?

– Да, следователь Сорокин. Муниципальная Криминальная Служба, – Горохов достал из внутреннего кармана пиджака милицейское удостоверение. Но не нашёл глазка камеры на двери. – Я могу показать документы.

Кто-то за дверью негромко переговаривался – судя по всему, ему тут были не рады, – и тогда он сказал:

– Мне нужно задать всего пару вопросов. Михаил, Роза, – когда люди тебе не доверяют, нужно обращаться к ним по именам и назвать своё имя, это иной раз помогает. – Моя фамилии Сорокин, я следователь. Я не отниму у вас много времени.

Только после этого ему наконец открыли дверь. И едва она приоткрылась, он просунул в щель своё удостоверение: вот, смотрите. Показал, вошёл и сразу снял респиратор, чтобы хозяева могли увидеть его лицо.

У мужчины старенькая винтовка в руках, а его жена… Горохов заметил, что она прячет в карман комбинезона маленький пистолет. Ну, это его не сильно удивило. А ещё он отметил, что в доме чисто, нет пыли, песка на полу и чёрной грязи тоже нет. Пахнет горячим кукурузным хлебом, но душно. Кондиционер еле-еле шуршит. Люди явно экономят на электричестве. Пройдя в комнату, он увидал мальчишку – конечно, это был Николай – и ещё девочку лет десяти. Перед ними тарелки с тыквенной кашей, в которой было больше крахмала, чем тыквы. И с краю, рядом с кашей, маленькие горки жареной саранчи.

«Хорошо, что прихватил с собой две банки».

– Привет, ребята, – уполномоченный проходит к столу, на ходу вытаскивая из кармана две маленькие баночки из белого пластика.

Он ставит баночки перед детьми, и те, даже не ответив на его приветствие, хватают гостинцы, начинают рассматривать красивые этикетки, и девочка сразу спрашивает у него:

– А это что?

– Яблочный мармелад, – отвечает уполномоченный.

– А это что? – продолжает интересоваться ребёнок.

– Это такая вкусная вещь, сладкая. Его мажут на хлеб, когда пьют чай.

– Я знаю, – тут же заговорил паренёк, – яблоки растут на деревьях. Там, на севере, у моря. Это такие персики.

– Ну, что-то типа, – соглашается Андрей Николаевич.

Родители стоят рядом и слушают, как он общается с их детьми. Они всё ещё настороже. Ничего, он знает, что они успокоятся, а когда успокоятся, он заговорит с ними, пока же ему лучше разговорить мальчишку.

– Мама, я хочу чай, – сразу сообщает девочка, пытаясь распечатать баночку.