23 февраля (8 марта по новому стилю) – не случайный день. Еще до начала Первой мировой войны Интернационал объявил его Международным днем солидарности трудящихся женщин. В годы войны эта инициатива была забыта почти везде, но не в России. Социалисты – и большевики, и меньшевики, и социалисты-революционеры, и представители более мелких групп – планировали на этот день акции, печатали листовки, готовили речи. Но они не ожидали, что их выступления приведут к революции – считалось, что это неподходящее время, подпольщики готовились к большим акциям поздней весной 1917 года.

23 февраля несколько фабрик забастовали. Инициаторами выступления неожиданно для активистов-социалистов стали не рабочие-металлисты – грамотные, политизированные, так называемый авангард рабочего класса, – а работницы-текстильщицы, ранее политикой не интересовавшиеся. Они шли на соседние фабрики и заставляли своих товарищей принять участие в забастовке.

Почему инициаторами Российской революции стали простые женщины? Во-первых, женщины оказались в тяжелой ситуации: они должны были обеспечивать семьи продуктами, а это становилось все более трудным делом. Во-вторых, женщины были более решительно настроены, чем мужчины, которые боялись потерять работу и попасть на фронт – к 1917 году все меньше людей хотели там оказаться. Однако столкнувшись с тем, что женщины снимают их с работы, мужчины, с большей или меньшей охотой, присоединялись к забастовкам. Постепенно, одна за другой, фабрики Выборгской стороны встали. Когда толпы возбужденных забастовщиков хлынули на улицы, они смешались с очередями, стоявшими перед лавками. Начались погромы, иногда в магазинах находили спрятанные продукты. Это подстегивало самые невероятные слухи: некоторые лавочники придерживали продукты для того, чтобы продать потом дороже, но в городе говорили, что кто-то намеренно провоцирует голод.

Когда забастовщики хлынули на улицы, сил полиции просто не хватило, чтобы их сдержать. И это была серьезная проблема. Дореволюционную Россию можно назвать полицейским государством, но с недостаточным количеством полиции. Хорошая полиция стоила дорого, гораздо проще было использовать для решения полицейских задач вооруженные силы, в первую очередь казаков. Отношения с ними у городского населения были непростыми, и когда забастовщики и манифестанты встретили отряды чубатых всадников на лошадях, они ожидали худшего. Однако казаки действовали по принципу итальянской забастовки – беспрекословно выполняли приказы своих офицеров, но никакой инициативы не проявляли, не было ни жестоких атак, ни ударов нагайками. Люди почувствовали, что в казаках они сопротивления не встретят.

Выборгская сторона была отрезана от центральной части города Невой, и полиция попыталась блокировать Литейный мост, чтобы не допустить забастовщиков в центр города. В значительной степени это удалось, однако Нева была покрыта льдом, и группы людей ринулись в центр города по реке. Рядом, фактически напротив, на той стороне Невы, находилось здание Государственной думы – Таврический дворец. К нему призывали идти меньшевики: так они хотели, с одной стороны, поддержать депутатов-оппозиционеров, а с другой – подтолкнуть Думу к более решительным действиям. Но бóльшая часть манифестантов пошла другим путем.

Традиционным местом политического протеста в городе был Невский проспект, в особенности площадь перед Казанским собором. Невский проспект – место демонстративного потребления, здесь находились рестораны, дорогие магазины, театры, банки, правительственные ведомства. Здесь были студенты, офицеры, банковские клерки, дамы что-то покупали в магазинах. Нельзя было предсказать, как эта публика примет манифестантов-забастовщиков, но часто она относилась к ним сочувственно. Первые группы протестующих пробивались именно на Невский проспект, останавливались на перекрестках, кричали «Хлеба, хлеба!». Иногда поднимались импровизированные красные флаги, иногда звучали революционные песни. Полиция поначалу достаточно быстро справлялась с этими небольшими группами, но протестующие все прибывали, начались импровизированные манифестации, их поддерживала публика.