– Ну уж точно не говорить про людей гадости, – парировала Брагина, которую слезная речь Карины нисколько не разжалобила. Веры у нее к ее словам теперь не было. Но сама она теперь тоже сбавила напор, поняв, что однокурсница идет на попятную. – Можно было рассказать все, как есть, а не выдумывать оскорбительные небылицы.

– Чего ты хочешь от меня? – спросила Карина, поняв, что сочувствия не получит, но и увидев, что воинственный пыл Женька явно поумерила, чего Карина на самом деле и добивалась.

– Чтобы ты извинилась перед Мишей и его новой девушкой, – строго сказала Брагина. – Как бы ты ни была обижена, клеветать на других людей нельзя, это не по-товарищески.

– Хорошо, – кивнула Карина. – Я найду их и извинюсь.

– Ну уж нет, – покачала Женька головой. – После всего произошедшего доверия тебе больше нет. Я хочу, чтобы ты извинилась перед ними в моем присутствии.

– Что за чушь! – возмутилась Карина. – Это наше личное дело, тебе не кажется?

– Оно было вашим личным, пока ты не начала гадости о Мише его друзьям рассказывать, – парировала Брагина. – Так что теперь это наше общее дело.

– И как это сделать? – спросила Карина. очень разозленная таким поворотом, но старательно пряча эмоции.

– Мы пригласим Мишу с Наташей к нам в выходные. Вот придешь туда и извинишься, – тут же нашла Женька выход. – Только так. Или же я соберу комсомольское собрание. Выбирай.

– Хорошо. Я приду, – покорно кивнула Карина головой, не найдя другого выхода. А то эта оглашенная точно побежит к комсоргу, с нее станется…

Женька Брагина удовлетворенно кивнула и пошла в аудиторию, а Карина начала судорожно размышлять, что ей теперь делать. От одной мысли о том, чтобы извиняться перед Кузнецовым и этой его калининской пассией у нее зубы сводило и кулаки сжимались. Это точно был не вариант. Что же теперь делать? – в замешательстве думала она, стоя в коридоре.

***

Москва, Лубянка

Дверь за Ивлевым и его куратором закрылась. Андропов помолчал некоторое время, затем сказал:

– Значит, так, товарищи офицеры. Вы все имели возможность задать вопросы и получить ответы от лектора. Жду от товарища Вавилова сообщения, когда мы сможем с вами собраться и обсудить какие-то выводы, которые вы предложите по итогам этого общения. На этом всё на сегодня.

Офицеры встали, и председатель КГБ покинул комнату. Его кабинет был поблизости, буквально за следующим поворотом.

Зайдя в приёмную, он кивнул Крючкову и спросил:

– Было что-нибудь важное во время моего отсутствия?

– Генерал Назаров приходил, у него какое-то для вас сообщение имеется, я сейчас его наберу, чтобы он к вам подошёл.

«Да, – подумал Андропов, – если бы не встретился прямо сейчас с Ивлевым, мог бы и не вспомнить, что Назаров пытался недавно провернуть какую-то комбинацию, используя как раз имя Ивлева, чтобы дискредитировать Вавилова. Эх, как же эти аппаратные игры уже достали!»

С другой стороны, хорошо, что заместители между собой грызутся, претендуя на его внимание – так от них намного больше толку получается. Конкуренция стимулирует к эффективной работе.

Долго просидев на мероприятии, садиться на своё место он не захотел, начал расхаживать по кабинету, периодически поглядывая в окно. Хмурое московское небо обещало скорый дождь – ничего удивительного, первое октября всё же.

«Ну ладно, – подумал он, – мне какое дело, я на улице почти не бываю. С самого раннего утра до вечера сижу у себя в кабинете, потом меня на машине привозят домой, иногда только удаётся на дачу вырваться или на охоту. Поездками на охоту в компании генерального секретаря пренебрегать точно не стоит – ничего хорошего с тем, кто начнёт пренебрегать, не произойдёт».