И кажется я, со всеми этими неожиданными тайнами Галии по поводу Шаплякова, начал уже и догадываться, о чем речь может пойти… Вспомнил, о чем с Дианой как-то разговаривал…

Вышли на улицу. Покатили коляску подальше от дома по настоянию Галии. И она начала мне рассказывать.

– Понимаешь, оказывается, Шапляков переживал, что ко мне КГБ может прийти! – сказала Галия.

И сделала драматическую паузу. Ну да, замужем за драматургом, все же. Теперь уже точно, раз дело до премьеры дошло…

– Почему может КГБ прийти? – выдал я реплику, которую жена от меня ждала.

– По поводу одной шведки. Я тебе не помню, рассказывала или нет, но в Болгарии я со шведкой познакомилась. Захотела с ней английский язык потренировать. Шапляков тогда разнервничался очень, потому что шведка всякие нехорошие вопросы задавала. Ну я и перестала с ней общаться. А сегодня он приехал и сказал, что его КГБ по поводу этой шведки расспрашивало. Он даже помогал им ее в материалах киносьемки нашей искать…

– И как, нашел? – спросил я, потому как все остальное мне уже Диана пересказала.

– Нашел, сказал. Но это не главное. Он сказал, что не стал им говорить, что я со шведкой беседовала. Прикрыл. Но не уверен, что остальные члены группы, если к ним тоже пришли, не растрепали про меня… Скорее даже уверен, что кто-то да рассказал. Вот и велел готовиться к визиту из КГБ. Продумать, что надо говорить… Ой, Паша, я боюсь! Тем более, там же муж Белоусовой работает! А я еще не успела тебе рассказать, что эта выдра снова устроила Морозовой сегодня! Вернее, даже не сегодня, а сегодня Морозова неприятности из-за этого схлопотала! Как ее ругали, ты бы знал!

У меня от такого неожиданного перехода аж в голове что-то заискрилось.

– Погоди, родная, про Белоусову, давай вначале разберемся с этим шведским сюжетом. Сразу к тебе вопрос – а Шапляков не был против, что ты мне все расскажешь?

– А, он так обреченно рукой махнул – мол, вы же все равно мужу все расскажете! Просил только, чтобы я тебя попросила никому это не говорить, а то он сильно рискует, подписал что-то там в КГБ, что молчать будет. И ни в коем случае в квартире это не обсуждать, я потому тебе ничего и не могла сказать… Так что со мной будет, Паша? Меня что, в КГБ прямо с работы заберут? А муж Белоусовой не сможет это использовать, чтобы со мной счеты свести?

О как! Да Шапляков, похоже, неплохо разбирается в прослушке. Ничего такой режиссер, интересные у него познания. Или у нас вся интеллигенция автоматически прослушки в квартирах боится? Не могу товарищей интеллигентов за это осудить, учитывая, что совсем недавно она у меня у самого стояла… Да я, кстати, теперь и сам могу ведь тоже интеллигенцией считаться. Самой что ни на есть кондовой. Драматург я или нет, в конце концов? Еще и в помине журналистики не было, а пьесы уже вовсю сочиняли и в театрах ставили.

– Да не нужно тебе вообще ничего бояться и ждать каких-либо неприятностей, – махнул я рукой, – КГБ просто выполняет свою работу по поиску шпионов. Ты вот к шпионам как относишься?

– Очень плохо, – ответила жена.

– Правильный ответ, если кто спросит – никак не отношусь!

Жена недовольно надула губки.

– Паша, ситуация-то тревожная. А ты шутки шутить…

– Еще раз тебе авторитетно заявляю – расслабься и не трясись, как этот твой Шапляков – ничего тебе не угрожает от КГБ. Как и ему, кстати, тоже. Слишком он палку перегибает.

Минут пятнадцать еще гуляли, и вроде бы жену я убедил, что бояться ей нечего. По крайней мере, она заметно расслабилась, когда домой к подъезду вернулись. Смотрю – а неподалеку «Волга» черная незнакомая стоит. И сразу же мысль тревожная – а не КГБ ли это приехало к Галие поболтать на ночь глядя?