– Как? – не поняла меня жена.
– Люди должны знать не только её точку зрения. Нетрудно предсказать, что она начнёт всем рассказывать, будто бы ты увиливала от работы в командировке и ей, бедняжке, пришлось одной отдуваться. Так?
– Сто процентов, так и будет! – усмехнулась Галия.
– Вот будешь завтра сувениры раздавать, и тебя будут спрашивать, как съездила? А ты рассказывай, что очень тяжело было по нескольку часов стоять и ходить на каблуках. Уж лучше бы ты поменялась местами с Белоусовой. Сидеть за столом гораздо проще, а она, мол, ещё и обиделась на меня, что я ей не помогала. А как я могла ей помочь, стоя перед жюри?
Жена смотрела на меня прищурившись, переваривая услышанное и, вдруг, хитро улыбнулась.
– Только не переигрывай и не перегибай, всё должно выглядеть естественно и доброжелательно. Даже по отношению к Белоусовой. Понимаешь? Люди будут слушать тебя, потом её, и у них будет контраст, твоя доброжелательность против её желчности. Она покажет себя с плохой стороны, а ты с хорошей, люди не дурные, сообразят, что к чему. Поняла?
– Кажется, поняла, – радостно ответила она.
Тут я вспомнил, что обещал Анне Юрченко пригласить её в гости, как жена вернётся. Рассказал Галие про американку с камволки, которая приехала в командировку, влюбилась в нашего комсомольца и решила остаться в СССР.
– Я же статью про неё написал. Они, теперь, ждут приглашения от нас в гости.
– Когда? – оторопело спросила меня жена, проникшись до глубины души всей этой историей. Не Ромео и Джульета, конечно, но тоже романтика присутствует, и она растрогалась.
– Вообще-то, мы тебя ждали, что бы ты нам сказала, когда? – рассмеялся я.
– Завтра у нас день рождения Альфредо, – начала прикидывать она. – Может, в воскресенье?
– Здрасте… А как я их приглашу? У меня только рабочий телефон их есть. Это если только на следующие выходные…
– Приглашай! – тут же согласилась Галия.
Глава 3
***
Москва. Квартира Белоусовых.
– Дим, я тебе точно говорю, она шпионка! – доказывала Валерия Николаевна мужу. – Ты бы видел её чемодан! Там столько дорогих вещей было! Я уж надеялась, что на таможне ее прижмут, хоть на румынской, хоть на нашей, но их только эти странные колесики и заинтересовали! Вместо того, чтобы контрабанду искать, они давай катать его, как дети малые!
– Откуда ты знаешь, что в чемодане были слишком дорогие вещи? – с сомнением спросил он.
– Да там такой франт его привёз! Сам как артист! Одет с иголочки. И с ним переводчик ещё.
– Ну и что? Открытая передача, на глазах у всей делегации… Так никто не работает.
– А я тебе говорю, там не всё так просто! Эта Ивлева даже глазом не повела, увидев всю эту роскошь! Дим, что, тебе трудно сигнал подать об этом? Тебе тридцать семь скоро, а ты как ходил в майорах, так и ходишь! Под лежачий камень вода не течёт! А вдруг сработает, она или муж окажутся в чем-то замешаны, и все вспомнят, кто сигнал приглядеться потщательнее дал!
– Ну, разве что сигнал, – вынужден был согласиться Белоусов, понимая, что иначе жена от него не отвяжется.
***
Москва. Один из ресторанов при гостинице «Россия».
Понимая, что Горьковенко не будет дёргать по пустякам среди недели, да ещё в срочном порядке, Захаров пригласил его на ужин сразу после службы.
– Приветствую, Виктор Павлович, – поздоровался генерал. Мужчины подозвали официанта и сделали заказ. – Принесли вот сегодня из Гагаринского РУВД интересную тетрадочку, – положил он перед Захаровым сложенную пополам тонкую тетрадь в клетку. – Взгляните, пожалуйста…
– Что-то Гагаринский уже оскомину набил, – недовольно проговорил Захаров.