Когда она не ответила на звонок старшей по поводу выхода в смену на операцию, ему сразу доложили.  А он и до этого… пару дней уже чувствовал себя, что называется - не в своей тарелке. Спать не мог, сидел по полночи на кухне и цедил чай, роясь в ноуте.  Тревожность, рассеянность… списывал все на то, что ждет, что соскучился. 

  Ломали дверь с представителем местного ЖЕО и участковым, еще пара секунд ушла на то, чтобы найти Машу.  Минута, чтобы приблизительно определить диагноз - общее состояние, рефлексы указывали на гипогликемическую кому. 

   Глюкозу привели к норме в стационаре и, в принципе, это должно было вывести Машу, но нет…  Даже степень – среднюю, ставили условно.  Консилиум, как положено…  Изменений, которые приводят к патологическому ухудшению кровообращения, инсульту, одностороннему параличу, а дальше и смерти пациента, не успело произойти и не происходило.  Но и в сознание Маша упорно не возвращалась.  

   Георгий сразу позвонил отцу в Питер.  Тот быстро договорился и устроил дистанционный консилиум лечащего Маши с одним из ведущих врачей нужного профиля.  В итоге – почти то же ХЗ.  И самое странное, что никто особо и не удивлялся этому, потому что в медицине всякое бывает…  Действительно - в каждом медицинском случае могут быть исключения и каждое из них рассматривается отдельно. Но вот это веское «бывает» звучало с каким-то непостижимым пониманием и принятием, что ли?  Хотя Шония не понимал ни хрена!

-  А вы читали Редигера, молодой человек? – поинтересовался у него знакомый отца, - его «Излечившиеся…».  Конечно, там в основном речь идет о сознательных духовных практиках, но упоминаются и другие случаи спонтанного исцеления. То, что существует плацебо, ни для кого не секрет, как и существование психосоматики. Мы знаем, что у людей, позитивно смотрящих на жизнь, любой процесс выздоровления идет быстрее.  И наоборот… Как мне кажется, это наш случай.

-  И что вы предлагаете, доктор? – нервничал Георгий.

-  Поддерживать, что же еще?  Было правильно назначено переливание препаратов крови, мы с Виталием Ивановичем согласовали лечение и состав питательных смесей. Необратимых изменений метаболических процессов не произошло.  А ведь голодная кома предполагает состояние тяжелейшее, практически безнадежное!  Я даже затрудняюсь ставить третью стадию - симптомы смазаны...    Пациентка была клинически здорова, о гипогликемической коме речи, к счастью не идет,  состояние позволяет получать энтеральное питание, а это очень даже неплохо. И будем ждать.  Возможно, когда восполнятся запасы гликогена и жиров… а может и…

   ХЗ, короче.  Шонию, как врача, осуществлявшего лечение радикальными методами, такая неопределенность не просто раздражала - бесила, но специалистам он привык доверять.  И злился не на них.

    Первые дни – самые страшные, когда он не мог оперировать, спать, есть… На пару дней, когда шли консилиумы и консультации, он будто выпал из жизни. Тогда и произошел разговор с Нуцей – о Маше.  Вернее, говорила она, а он смотрел на нее больными воспаленными глазами и кивал, соглашаясь со всеми обвинениями и выводами, которые она делала.

   Был до чертиков ей благодарен, что не скандалит и даже не плачет – еще и это, казалось, точно не выдержал бы и сорвался во что-то страшное.  Хотя как должна вести себя жена и что чувствовать, узнав, что её муж много лет безответно любит другую женщину, он даже представить не мог, да и не пытался.  Потому и не оправдывался, а без конца благодарил её, хоть и понимал, что выглядело это не совсем адекватно.