-  Не нужно, - попросил один из его приятелей, - я сам сейчас - по шву, а потом и зашью… сам. Кто ему потом даст штаны?

   Травмированную ногу я приподняла, к гематоме на предплечье пока что приложила холодную мокрую ткань. Остальных отослала – пускай известят там кого нужно. 

-  Не мерзнешь, голубчик? – заглянула в лихорадочно блестящие черные глаза.

-  Нет…  уже можно терпеть… больно, но можно.  Почему я голубчик?

-  Так говорят, когда  жалеют.  А хочешь, спою тебе песню про голубку? Только она на другом языке, хочешь?

-  Хочу… простите меня, мадам.  Мне так стыдно! - зажмурил он глаза.

-  Слушай тогда… - с облегчением улыбнулась я и негромко запела.  У Маритт был не звучный, но вполне приятный голос:

В мой старый сад, ланфрен-ланфра

Лети моя голубка

Там сны висят, ланфрен-ланфра

На всех ветвях… голубка

Ланфрен-ланфра лан-та-ти-та

Там свеж ручей, трава густа…

Постель из ландышей пуста

Лети в мой сад… голубка…

   Мы еще поговорили… я считала его пульс, когда вернулся Дешам.  Долго же его искали.

-  Мари?  Что тут у вас?

-  Разрыва связок и мягких тканей нет, голень я зафиксировала, - докладывала я, не оборачиваясь. Кожа у парня уже не была такой бледной. Успокаивая, погладила его по волосам – не бойся… он с таким страхом смотрел на Дешама!

-  Я практически уверена – незавершенный перелом по типу… - засомневалась я, что меня поймут.  Умничать не хотелось.  Потом – между нами…

-  Просто трещина в кости, мэтр.  Пульс нормализовался… сильный мальчик - терпит, хотя ему очень больно сейчас.  А в полку есть плотник?

-  Плотник есть, - ответил мне не Дешам и я медленно обернулась.  А вот и принц… заказывали?

   Мужчина лет тридцати, остановившийся в десяти шагах от кровати, производил сильное впечатление – высокий, сильный и очень красивый.  Трудно так сразу понять, в чем она - мужская красота?  Нос, рот, глаза… все в пределах и будто ничего особенного, а взгляд оторвать трудно.  Южный типаж: жаркий, даже знойный – смуглый, чернобровый, черноглазый… Жесткое, волевое лицо и вместе с тем – умное.  Или лучше сказать – интеллектуальное?  К поясу пристегнуто холодное оружие… как там его?  Не шпага - пошире. Высокие сапоги, светлые штаны, темно-коричневый мундир с желтым жилетом, белыми отворотами и золотистыми эполетами - красивая форма.  А головного убора нет, как и парика – вороные кудри. Как у меня, только совсем короткие.

   Наверное, я засмотрелась… потерялась от неожиданности, потому что он терпеливо повторил вопрос:

-  Так зачем вам плотник, мадам?  

-  Простите, неожиданно…  Маритт, вдова дю Белли, урожденная Лантаньяк, - встала я с краешка кровати и чуть присела.

-  Полковник де ла Морльер. Так что там с плотником? – не терпелось ему.

-  Нужно вырезать колодку по форме ноги - лубок.  Чтобы зафиксировать и стопу тоже, обездвижить ногу ниже колена полностью.  А… вопрос, по которому к вам подходил мсье Дешам, решен?

-  Да, - спокойно подтвердил он и подошел к изголовью кровати, став рядом со мной.  Взглянул в лицо солдату, коротко спросил:

-  Имя?

-  Солдат 2-го класса, Ланс Журэ! 

-  Ротного известили?

-  Да, мсье полковник, - белел парень, пытаясь встать.

-  Лежать, - рыкнула я, принюхиваясь заодно.  Полковник пах лошадьми, липовым саше и кофе.  Много, много липового саше, будто им в сплошную была переложена вся его одежда.  Я сама пользовалась такими же, сама сушила липовый цвет, помогая Алэйн и зашивала его в тонкую ткань, чтобы проложить потом между одеждой.  А вот кофе… где-то тут у них есть и кофе. 

   Хотя принюхивалась я зря – он прибыл только через сутки...  Да и просто не мог – по ощущениям.