Но это не я! 

У меня в глазах потемнело. Я покачнулась и несомненно упала бы, если бы меня не удержали мягкие руки вернувшейся незнакомки. 

Я пыталась уговорить себя, что мне все снится. Снится тощий мужчина с брежневскими бровями, который держал у моего носа баночку с фиолетовыми кристаллами. Снится эта спальня, женщина в переднике, дурацкий потолок с лепниной. Все мне просто снится. 

Но ничего не получалось. Не бывает сон настолько реалистичным! Невозможно ощущать так ярко запах, слышать, осязать… 

— Как вы себя чувствуете, леди? — спросил мужчина, убирая, наконец, нюхательную соль. 

— Хорошо, — выдохнула я. 

— Вот и я так считаю, — кивнул он. — Удивительно, конечно, учитывая ваше состояние несколько дней назад. Не понимаю, как вы быстро восстановились. Наверное, молитвы госпожи Миллен дошли до Многоликого. 

— Я молилась день и ночь! — горячо поддержала лекаря дородная женщина. 

Мне все просто снится, снится, снится, снится… 

Я повторяла это как мантру. Черт возьми, неужели я сошла с ума? И у меня сейчас приступ галлюцинации? Или… я умерла? И что дальше? Попала в другое тело? Вторая жизнь? Бред. Какой же бред происходящее! 

— Скажите, — я осторожно села, при этом подтянув одеяло так, чтобы укрыться им до шеи, — а какое у меня было состояние? Я ничего не помню. 

Лекарь удивленно на меня посмотрел, госпожа Миллен ахнула и схватилась за грудь, но почему-то с правой стороны. 

— Как это не помните? — спросил мужчина. 

— Я не знаю, как меня зовут, кто я и что здесь делаю, — честно ответила я. 

— Ох, святой Многоликий! — воскликнула женщина и попыталась упасть в обморок, но лекарь ей не позволил. 

— Госпожа Миллен, успокойтесь, здесь следовать этикету не стоит. Я не джентльмен, ловить ваше тело не собираюсь.  

Терять сознание она тут же передумала, но достала из передника платок. Прижала к пухлой щеке и только хотела начать плакать, как кто-то постучался в дверь. 

— Да что ж такое! — раздраженно произнесла госпожа Миллен. — Не дают следовать регламенту! 

И я не удержалась и задала вопрос:  

— Какому регламенту? 

— Как это какому? — возмутилась она. — Воспитанных особ, конечно. 

Мне вдруг очень захотелось увидеть этот регламент. Может, там есть пунктик о том, как надо вести себя, если оказался в другом теле и, судя по обстановке, в прошлом? 

На этот раз в дубовую дверь начали буквально барабанить. 

Раздался срывающийся голос: 

— Как это вы меня не пустите? — негодовал мужчина за дверью. — Я секретарь леди! Ей срочно нужно заняться делами, иначе… иначе все, крах! Род Даверти будет покрыт позором, а с ним и я. Леди нездоровится? И мне становится дурно, когда я думаю о том, кому лорд доверил свое состояние… О, Многоликий, даруй мне сил и терпения! 

Я удивленно посмотрела на лекаря и госпожу Миллен. Первый вздохнул: 

— Господин секретарь несколько… эмоциональный. Я пропишу ему успокоительные. 

— И мне, пожалуйста, тоже, господин лекарь, — сказала женщина, поправляя свой передник. Носовой платок она вернула в карман. 

Истерика мужчины за дверью не прекращалась. Он сетовал, злился и грозился всех побить, если не пустят в спальню. Мужика мне стало откровенно жаль. Но мне и себя жаль, поэтому вновь привлекла внимание находящихся рядом к своей проблеме: 

— Я ничего не помню. Кто я? 

Что там секретарь говорил? “О, Многоликий, даруй мне сил и терпения”? Захотелось присоединиться к мольбе и попросить у неведомого мне Многоликого то же самое. Потому что…  

2. Глава 2

Глава 2

Тридцать пять лет я была Валерией Новиковой, простой жительницей Москвы. Ничем особым не отличалась от остальных людей - закончила университет, начала работать, пыталась построить семью. А потом умерла и проснулась совершенно другим человеком! Да, я точно умерла, у меня всегда были проблемы с сердцем, и в тот день оно явно не выдержало. Инфаркт.