Лотти улыбнулась:

– Помнишь, как ты мне говорила, что наши мамы собирают лилии на небесах? А потом Лавиния заявила, что это грех – выдумывать истории о небесах. – Лотти смахнула слёзы со щеки. – А ты ей ответила, что она никогда не узнает, как там всё на самом деле, потому что сама туда не по- падёт.

Бекки фыркнула и тут же закрыла рот рукой.

Сара зарделась:

– Я что, правда так сказала? Лавиния всегда старалась меня подавить и часто испытывала моё терпение.

– Вчера она хвасталась своим бриллиантовым ожерельем, и я предложила ей сходить к тебе, сравнить ваши алмазы. Поэтому она и хотела меня ударить. Но оно того стоило, даже если бы Эрми ей не помешала!

Сара покачала головой, но было заметно, что она тихонько смеётся.

– Знаешь, мне иногда снится мама, – призналась Лотти. – Наверное, из-за той истории, которую ты рассказывала. Я вижу, как она гуляет по полю, на котором растут лилии – высокие и белые, прямо как она. Мама направляется в мою сторону с большим букетом лилий, а когда замечает меня, сразу бросает их на землю, и золотая пыльца оседает на её белом платье, но нас это не волнует. В этот момент ничего не важно, потому что мы счастливы, и она смеётся, весело смеётся: так рада она меня видеть.

– О… – протянула Сара.

– В этом сне всё ярко-белое с золотым и зелёным, и когда я просыпаюсь – ещё как будто слышу её смех. Словно всё было по-настоящему.

– Вы её помните, мисс? – спросила Бекки. Лотти растерянно моргнула, и горничная пояснила: – Я имею в виду в жизни, наяву? До того как её не стало. Меня вырастила моя тётя, но я всё равно помню несколько важных мелочей о матери, и от этого становится чуть легче.

– Я… да, – ответила Лотти. – Совсем немного. Помню, как она держала меня на руках. И, кажется, её смех. Но вдруг я вспоминаю не реальность, а сон? Не знаю! У меня даже нет её фотографии.

Сара быстро поднялась, шагнула к Лотти и опустилась на подлокотник кресла, приобняв младшую девочку за плечи.

– Помнишь, что ещё я тогда сказала? Кроме того, как они собирают лилии?

Лотти вздохнула и прижалась к Саре:

– Что ты будешь моей мамой, а твоя кукла Эмили – моей сестрой. Но я тогда ужасно капризничала и не хотела сама расчёсывать себе волосы, и ты всего лишь пыталась меня успокоить.

– Да, ты была очень сердитым ребёнком, – с улыбкой произнесла Сара. – Мисс Амелия не знала, что с тобой делать. Но мне нравилось о тебе заботиться, Лотти. Представлять, что ты моя дочка, что у меня в пансионе есть любимый, родной человек. Я ведь очень скучала по папе. А когда всё изменилось, ты меня не бросила. Как и Бекки, и Эрменгарда. Тебе тогда было всего семь, но ты забралась по лестнице ко мне на чердак, ты нашла меня.

– Воробьи, – сдавленно пробормотала Лотти.

– Да-да, мы подкармливали воробьёв, – сказала Сара, крепче сжимая её в объятиях. – Но теперь ты уже взрослая, Лотти, тебе не нужна мама понарошку. Давай лучше представим, что мы сёстры? Тогда что бы ни случилось с твоим папой, ты не останешься одна. У нас у всех нет матерей – у тебя, Бекки, Эрменгарды и у меня. Так что будем друг для друга сёстрами.

Лотти вздохнула, потёрлась щекой о гладкий зелёный шёлк рукава Сары и прошептала:

– Хорошо.

Дорогой папа!

Сегодня я навещала Сару в доме мистера Кэррисфорда. Он подарил ей красивый паланкин, который можно надевать на собаку, прямо как на слона, и мы играли вместе с её псом Борисом и обезьянкой мистера Кэррисфорда.

Папа, ты скоро приедешь меня навестить? В следующем месяце, в июле, мне исполнится одиннадцать. Я была бы очень рада тебя увидеть. Может, я могла бы даже приехать домой на какое-то время. Мы с тобой не виделись вот уже два года, с моего девятого дня рождения.