– Ты слишком худая. Тебе нужно больше есть, – поучительно сказал Круглов, бросив короткий взгляд на мою талию. Но тут же отвернулся к окну, жуя более агрессивно. – И меньше пить!

Последние слова ударили словно пощечина. Во рту почувствовался привкус желчи, а еда резко стала невкусной. Но я нашла в себе силы натянуть улыбку и спокойно прошептать:

– Я не пью… обычно.

– Оно и видно, – хмыкнул мужчина с такой издёвкой и странным подтекстом, что глаза против воли стали влажные. Нарочито спокойно дыша, я приказывала себе не воспринимать слова мужчины всерьез, но он будто специально продолжал давить на больное. – Это платье… Действительно, в таком… в приличное место не пустят. Хорошо, что ты отказалась идти внутрь, вдруг бы нас кто-то заметил.

– Максим Викторович, – попыталась остановить его я, только вот это казалось невозможным. Видимо, чаша терпения переполнилась. Поезд несся на всех парах прямо в пропасть!

– А лизны? Зачем ты надела эти чертовы голубые линзы? Что за безвкусица? – выплюнул Круглов, а меня прямо-таки передернуло. Слова буквально прозвучали в голове голосом мамы, тело затрясло. Каждое новое упоминание о моей «не такой» внешности проезжало танком по расшатанному и так самолюбию. – Черт, еще и волосы накрутила… Точно что «сельский шик»!

– Хватит! Замолчите! – закричала я, поворачиваясь к Максиму Викторовичу и глядя на него в упор. Да, мои глаза были красными, а лицо опухшим. Да, я выглядела жалко, но терпеть подобные унижения чувствовались просто чем-то невыносимым! – Сегодня я первый раз попробовала спиртное, ясно?! Первый раз за двадцать два года! И это мой натуральный цвет глаз, а волосы сами по себе вьются. Вот и все, понятно?! Кормите своей семгой великосветских барышень.

Поставив еду на бардачок, я резко открыла дверь машины и быстрым шагом устремилась прочь. Никто и никогда не злил меня так сильно. А самое главное – не обижал. Я не знала, почему вдруг мнение Максима Викторовича стало для меня таким важным, но то, что он сказал сегодня, разбивало сердце на миллионы осколков.

Вышагивая вперед по тротуару, я хотела просто идти вперед, не оборачиваясь. Холодно, дул сильный промозглый ветер. Слезы текли по щекам, и я не в силах была это прекратить.

Как вдруг позади послышался вой машины, которая моментально поравнялась со мной. Как только я решила, что это какие-то отморозки, пытающиеся подцепить клубную девочку, послышался голос репетитора:

– Мне очень жаль, – он замолчал, будто ожидая ответа. Но у меня не было охоты даже смотреть в его сторону. Наоборот, ускорив шаг, я искренне ждала, когда тропинка кончится, чтобы свернуть в ту сторону, где не проедет ни одна машина. – Черт, Кристина… Сядь внутрь, поговорим спокойно. Ты замерзнешь и заболеешь. Прошу тебя!

Наконец-то дорога завернула в сторону, и я последовала в полную темноту, лишь бы не видеть его «честного раскаяния». Но радость моя длилась недолго! Резкий визг тормозов, хлопок двери и быстрые шаги.

– Я не думал, что говорил, – пробормотал мужчина позади, пытаясь положить свою руку мне на плечо. – Просто когда увидел тебя в клубе с тем парнем и в этом чертовски сек… коротком платье, мне будто голову снесло! Прости!

– Да пошел ты, – резко дернув плечом назад, я стерла непрошеную слезу, дрожа от жуткого холода. Только позже поняла, что перешла на «ты», чего совершенно не хотелось. Не по статусу и возрасту. Тем более не заслужил. – А когда проституткой обозвал, тоже случайность, а? Ведь только сегодня я была коварной соблазнительницей из не менее коварной семейки! О, а еще я отчислена! Так что до свидания.