— Идём. Надо остановить кровь, — безапелляционно заявил я, обнимая ее за плечи. Повел ее в свою личную ванную комнату, где была аптечка на все случаи жизни.

— Нет-нет, — заупрямилась София, отстраняясь от меня, но я ее не отпускал. — Всё нормально. Я все равно собиралась уже домой.

— Перестань, — раздраженно оборвал ее. — Ты вся в крови, посмотри на себя.

София вновь покрылась румянцем.

— Зачем так пугать-то? — вырвалось у нее. А когда девушка поняла, что произнесла это вслух, обреченно вздохнула.

— Незачем было сворачивать не в ту сторону, — съязвил я, протолкнув девушку в ванную. — Садись на стул. Сейчас обработаем рану.

Она послушно прошла к стулу и села. расслабила руку и разжала кисть. Рана небольшая, но глубокая, оттого столько крови. София попыталась стереть с локтя остатки, но лишь размазала их по руке. Наблюдая за ней искоса, я едва сдерживал ухмылку. Порез от стекла, как правило, заживал долго и болел дико – я знал об этом не понаслышке. Вынув из тумбочки аптечку, достал все необходимое и подошел к Софии.

— Протяни ладошку.

Выполнила. Я ливанул перекисью, и та зашипела белой пеной.

— Ох, чёрт! — выругалась София, прикусывая кулак своей здоровой руки. — Мамочки…

— Терпи, — рявкнул на нее, смотря на то, как ее рука тряслась от агонии нескончаемой боли. — Сейчас сотру остатки, затем еще раз налью перекись.

— Может, одного раза достаточно? — взмолилась она, но я покачал головой.

— Будь бы ты кем-то другой, я бы и спиртом прижег… в наказание, — уточнил я, когда София внимательно разглядывала мое лицо. А потом, снова опустив взгляд на свою раненую ладошку, зашипела.

— Я поняла, что вы меня решили проучить.

— Да? — удивился я.

— Еще как. Обычно в таких случаях просто промывают водой, а не… ну в общем, вы поняли, — уныло пролепетала София.

— Почему не остановила меня, если знала? — недоумевал я.

— Как будто вам возможно перечить. Я видела, как вы общались со всеми гостями. Невозможно не заметить, как вы влияете на присутствующих. А дамы… даже замужние женщины едва держали свои слюни при себе, ведь по правую руку были их мужья.

Я молча слушал ее выводы, сделанные за несколько минут после прибытия на вечер. А София не так-то проста: всё замечала. А в женщинах подобное поведение всегда крайне опасно. Игнорируя ее выводы, я снова перевел тему:

— Тебе надо переодеться.

— Не стоит беспокоиться, — отмахнулась она, когда я закончил бинтовать ее кисть. Прикасаться к ее бархатистой коже оказалось пыткой. Ток, пронзающий мое тело насквозь, усиливался при каждом прикосновении. — Если вы не возражаете, я бы осталась в вашей комнате на пару минут одна и привела бы себя в порядок.

— Как хочешь, — процедил я, отходя от Софии на несколько шагов. Девушка нахмурилась. — Я буду ждать тебя в своем кабинете. И, пожалуйста, без приключений.

София покрылась румянцем, но кивнула. Она встала со стула и, оценив мою работу на своей кисти, удивленно приподняла брови. Девушка хотела что-то сказать, но я уже удалился и закрыл за собой дверь. Выдохнул, ощущая, как по венам хлестанул адреналин.

4. ГЛАВА 4. Палач

***

— Ты сам не свой, — заметил Артём, когда я спустился со второго этажа и пулей промчался мимо гостей. Воронов меня нагнал и был слегка взволнован. — Серёг? — схватил меня под локоть и дернул на себя, побудив меня притормозить. На нас смотрели. Снова. Чёрт. Я будто язык проглотил, как сильно меня взбесило то, что София оказалась в моем кабинете, и я же самолично оставил ее там. Не глядя на брата, ответил:

— Узнай, кто она такая. Реально дочь Решетова, или подставная пешка. Ты держал периметр под контролем? — жестко проговорил я, задав в конце вопрос. Воронов кивнул, а на его лице заходили ходуном желваки. Ясное дело, что не только я был под напряжением.