Мы стоим у отеля, расцветает утро понедельника. Пары через три часа, хочется спать. Домой ехать минут сорок, обратно будет еще дольше, и на сон останется всего лишь час. Жаль, нельзя остаться тут. Отсюда до универа десять минут езды.

— Может, останешься? — врывается в мысли тягучий голос Джафара. — Впереди как раз философия, вот и спросишь у препода, во что верил Да Винчи.

Мысль кажется мне настолько соблазнительной, что я радостно оставляю машину и поднимаюсь в номер. Спать действительно хочется, но на задворках пульсирует мысль — это наш последний вечер. У Джафара самолет в восемь вечера, а до этого еще встреча. Я теперь знаю, как живут богатейшие люди страны. Хи-хи!

Пиликает ключ-карта, открывается дверь в просторный шикарный номер. Я сбрасываю куртку и сумку на ближайший стул, на пару мгновений замерев у зеркала, чтобы оценить свой вид.

— Ника? — раздается в тишина.

Я оборачиваюсь и встречаюсь с черным взглядом. Замираю. Сердце сначала падает куда-то в бездну, а мозг шлет сигнал: ты ему нравишься. Нравишься! Но, как только Джафар подходит ближе, в груди разливается жар. Я прижимаюсь к зеркалу спиной, а руки мужчины заключают меня в клетку по обе стороны.

Мамочки, сейчас случится мой первый настоящий поцелуй (нелепые попытки Стаса не в счет)!

Но вместо того, чтобы страстно прижаться ко мне губами, Джафар ласково проводит по моей щеке подушечками пальцев. Это так нежно и так прекрасно, что я невольно приоткрываю рот. Ну давай же, поцелуй меня! Пальцы мужчины скользят ниже к шее, если вообще можно скользить по пупыркам мурашек. Когда его ладонь возвращается к моей щеке, я невольно тянусь к ней, трусь, втягивая аромат его кожи. И легонько касаясь ее губами…

Кажется, я бужу зверя, потому что в то же мгновение эти руки подхватывают меня и несут на кровать. Мы смотрим друг другу в глаза, я тону в них, мозг давно отключился. И только тогда, когда Джафар нависает сверху, он касается сухими мягкими губами моих губ, а я… а я отвечаю ему со всей страстностью впервые влюбившегося сердца.

2. Глава 1

Семь лет спустя…

Далеко-далеко за горизонт уходят линии бархан, а солнце беспощадно палит и без того раскаленный песок. Небо ярко-голубое, смотреть больно. И ветер, пустынный ветер, такой горячий, порывистый, обжигает легкие.

Вдали я вижу человека. На нем белые развевающиеся одежды. Мне кажется, он идет на встречу. Может быть, он мираж?

Мы подъезжаем ближе, и теперь мне видны его руки с аристократичными длинными пальцами. Я уже собралась протянуть свою, как вижу, что Рома, мой маленький сын, уже бежит навстречу этому человеку и радостно прыгает в мои объятия.

Он смотрит на меня, улыбается и счастливо кричит:

— Мама, я нашел своего папу!

Я замираю, когда вижу, как Джафар произносит одними губами:

— Я знаю, что это мой сын. И я его у тебя заберу.

Судорожно вдыхаю, распахивая глаза. Сердце колотится в груди, все больше разгоняясь. Пот струится по лицу. Зато вокруг темно и чуть-чуть прохладно. Рядом сопит Ромка, а я понимаю, что это был всего лишь кошмар.

Ложусь обратно, накрываясь одеялом. А перед глазами Джафар. И правда, которая скоро, как подсказывает мое сердце, вырвется наружу.

***

 — Кто виноват и что будем делать? — задаю два своих любимых вопроса аудитории, когда вижу исписанную нецензурными словами доску. Студенты притихли, только бросают друг на друга косые недоуменные взгляды. — Вроде лингвисты, а до сих пор делаете дурацкие ошибки.

Беру красный фломастер и, найдя ошибку во фразе, адресованную мне, зачеркиваю неправильную букву и пишу сверху нужную.