Алиска.

Два года я привыкала к мысли о том, что это только мой ребенок. Волковы от неё отказались, предложив избавиться. Никита исчез, словно его никогда и не было в моей жизни. Моя мать оставила меня разбираться со всем самой. Зато теперь... обстоятельства давят на меня.

Мне нужно решиться на разговор тет-а-тет с Волковым, пока не поздно. Интуиция кричит о том, что моя мать не откажется от идеи подпортить репутацию его семье и вывернуть всё грязное бельё наружу. Это лишь вопрос времени.

— Давно они встречаются? — Поворачиваюсь к Наде, складывая руки на груди. — Волков и твоя сестра?

— Месяца два. Он когда приехал и появился в университете, Милка в него когтями вцепилась. Сразу всем объявила: “Он будет моим” — Надя передразнивает интонации сестры, сделав свой мягкий грудной голос писклявым и высоким; я против воли улыбаюсь на эту пародию. — Но надо отдать ему должное, он долго её посылал. Да и некогда ему было. Говорят... — понижает голос до шёпота, хотя рядом с нами никого нет, — у него мать совсем плоха. Онкология. Он поэтому и приехал из своей Америки. Там ему университет оплачивал всего пятьдесят процентов стипендии, остальное надо было доплачивать из своего кармана. Сама понимаешь, деньги немаленькие, а сейчас всё на лечение матери уходит. Но его папаша молодец, воспользовался ситуацией.

— Как?

— В депутаты полез. Развернул на фоне её болезни отличную кампанию. И Ника подтянул. Примерная семья. Папа, мама, я.

— Откуда ты всё это знаешь? Сестра рассказывает?

Волков так близок с этой Милой? Он всегда был немного закрытым. С виду рубаха-парень, король вечеринок и капитан футбольной команды, но близко к себе никого не подпускал. У него и друзей-то в нашем классе не было. Он как-то всегда в стороне держался. На это девчонки и клевали: на его ауру таинственности.

— Она мне ничего не рассказывает, мы почти не общаемся, несмотря на то что живём в одной квартире, — фыркает Надя. — У меня свои источники. Интернет!

— Да ладно... — тяну я, — не всё, что там пишут, правда.

— Так все думают. Но в 99%% слухи верны. Говорят, у Волкова ещё ребенок есть.

Кофе, который я в этот момент решаю глотнуть, попадает не в то горло и идёт носом. Пытаюсь отдышаться и прокашляться. Хватаюсь за салфетки, лежащие на сиденье рядом, и прижимаю к лицу. Стараюсь вдохнуть поглубже и перестать наконец кашлять, потому что моё представление привлекло ребят на поле.

Никита хмурится и делает пару шагов в нашу сторону. Отрицательно качаю головой и выбрасываю вперед руку. Со мной всё нормально! Если бы он не объявился в городе, было бы вообще прекрасно! Пусть о своей девушке заботу проявляет, она вон на траве перед ним разве что на поперечный шпагат не села.

— Белоснежка, дыхание рот в рот не нужно? — сложив ладони в рупор, кричит Мишаня. — Я всегда здесь!

Боже…

— Только этого не хватало... — сиплю еле слышно и, прочистив горло, пытаюсь крикнуть погромче: — Нет!

— Жаль! — лыбится мажор, опустив руки на бëдра. — Я в этом деле мастер!

— Чернов! На ворота! — рычит Волков, хлопая по спине своего друга, и смотрит прямо на меня.

Ведёт подбородком, будто спрашивает: всё ли нормально. Еле заметно киваю и отворачиваюсь.

Надя рядом похлопывает меня по спине и, откупорив бутылку с водой, протягивает мне. В ближайшее время жидкости видеть не хочу! Меня интересует совсем другое! Мама наплевала на всё и начала распространять слухи в интернете? Дала интервью и рассказала всем про нас с Алиской?

Боже…

Сейчас всё понесëтся как снежный ком. Судя по внешнему виду Никиты, он ещё ничего не знает. Есть надежда на амнезию, типа той, что показывают в сериалах, но я понимаю: этот диагноз в его случае маловероятен. Его мать постаралась и всё от него скрыла. Мои сообщения до него не дошли, звонки остались без ответа.