Я киваю несколько раз, поглаживая живот. Сын активно двигается, от чего мне становится и радостно и грустно одновременно. Теперь у него нет дедушки и бабушки. Нет тети и дяди. У него, кроме меня, вообще никого не осталось!

И да. Настя в чем-то права. Убиваюсь ради людей, которые не одобрили мой выбор. Которые наплевали на меня. Будто я вообще не была их дочерью.

— А тебе не кажется, что что-то тут не так? — задумчиво спрашивает Настя. — Дело в том, что я знаю твоего мужа. Знаю я его с хорошей стороны и вовсе не думаю, что он тебе изменял, Мелисса.

Из горла вырывается истерический смех. А еще он нервный. Мой мозг просто отказывается соображать.

— Откуда ты его можешь знать, Насть? Да, в чем-то наши судьбы похожи. И тебе муж изменил, и мне... Но, черт возьми... Мне иногда кажется, что я пережила все возможные беды...

— Ты не одна так думаешь, поверь моим словам. Я без дочери столько времени, — разводит она руками, грустно усмехаясь. — И эта боль ни с чем не сравнится, — тяжело вздыхает, заглядывая в мои глаза. — Значит, Демид… На дороге он нас с дочерью подобрал, Мелисса. А потом позвонил Эльмиру, и тот нас привез вот сюда.

— В смысле? — Настя ошарашивает меня новостью. Столько информации буквально за час точно не переварит мой мозг. — Так, стоп. Он вас... Черт! Нет, я не могу поверить, — истерично смеюсь. — То есть все это время, которое я живу одна и проклинаю Демида... Он все это время был на связи с Эльмиром? То есть у них хорошие отношения? Ты серьезно? Они же, получается, плотно общаются, раз и тебя толкнул к Литвинову?

— Для тебя это действительно так важно? Я тебе намекал не раз, — вдруг раздается голос человека, которого я вовсе видеть не хочу. Точно не сегодня и не сейчас! Иначе мы зайдем слишком далеко и я наговорю много лишнего.

— А не должно быть важно, Эльмир? — перехожу на жалобный шепот. — Ты же знаешь, как он со мной поступил!

— Мелисс, — устало вздыхает Литвинов, сильно зажмуриваясь. — Я охренеть как устал от ваших этих долбанных историй, приключений. Потерпи еще чуть-чуть, а? Все будет нормально, поверь мне.

— То есть ты предлагаешь сидеть и ждать? Чего ждать, Эльмир? Ты хотя бы объясни мне, чтобы я знала. Я столько месяцев убиваюсь, пытаюсь понять, что происходит вокруг меня. У меня, кроме тебя и Ани, никого нет. И да, я всегда чувствовала, что вы что-то знаете, но, черт вас побери, вы меня столько времени за лохушку держали! И как, нравилось обводить меня вокруг пальца?

— Ты уже драматизируешь. Если тебе что-то нужно было бы знать, тебе все Барский сам рассказал бы. А если не поделился, значит, так надо. Для твоего же блага. А я не тот человек, кто должен распаковывать закрытый чемодан.

— Теперь ты его защищаешь? — распахиваю глаза от удивления. Я реально в недоумении. — Для моего блага, Эльмир, он притащил в наш дом свою любовницу и занимался в нашей кровати черт пойми чем? Ты в своем уме? — кручу я указательным пальцем у виска.

— Прекратите, пожалуйста. Эльмир, — Настя смотрит на Литвинова умоляющим взглядом.

— Отвези меня домой! — требую я. — Хочу в свою квартиру! И остаться одна!

— Нельзя туда, Мелисса. Не веди себя как ребенок, — чуть ли не рычит Эльмир.

— Не отвезешь ты, поеду я сама! Дорогу, слава богу, знаю!

Тупая боль в области живота не дает дышать. Сажусь на кровать и стараюсь отдышаться. Но будто мое горло кто-то сжимает, тем самым перекрывает доступ к кислороду.

Оглядываюсь. В комнате темно, но как только глаза привыкают, то начинаю хоть что-то разбирать. Хочу встать, но получается это у меня хреново. Через силу дохожу до кухни, чтобы выпить воды. В горле пересохло, не могу сглотнуть.