Именно поэтому я… солгала. И ненавижу себя за это теперь.

Меня переиграли и уничтожили…

Но лучше так, чем если бы я… оказалась по-настоящему беременна. Страшно представить, каково это – терять зарождающуюся в тебе жизнь. Доктор прав – это страшнее бесплодия, к которому меня привели…

- Левицкие, - ахаю я.

Как одна из главных наследниц, я была для своих родственников костью в горле. Появилась из ниоткуда, когда никто не знал о нашем с сестрой существовании. И… заявила права на часть их несметных богатств.

В семье Левицких лишь дед принял меня радушно. Но теперь он тоже в больнице. Из-за приступа. В котором обвиняют меня!

- У них очень много власти. И они не остановятся ни перед чем, - чуть слышно произносит Пашкевич. – Даже я рискую сейчас, открыв вам правду.

- Что мне делать? – всхлипываю я, потому что действительно боюсь теперь.

Провожу ладонью по своему животу, в котором никогда не забьется крохотное сердечко. И все из-за проклятого наследства и ненависти богачей Левицких!

Если бы я знала, к чему все приведет, то никогда бы не приехала в Польшу. К ним. В поисках своих корней… и справедливости.

- Вам лучше уехать. Спрятаться у кого-то из друзей, - еще тише инструктирует гинеколог. – И забыть о Левицких. Поберегите себя. Вам лечение нужно, реабилитация.

Сажусь на кровати, прислушиваюсь к своим ощущениям. В животе ноет, но терпимо. Наверное, действие обезболивающих не прошло. Ходить я могу. 

Но выбраться незамеченной из клиники. Вызвать такси. А еще сумку и документы забрать. Мне одной не под силу.                                   

Умоляюще смотрю на доктора.                                       

- Помогите мне сбежать отсюда, - выдыхаю хрипло. - Я вернусь в Россию. К сестре...

2. Разлука первая. Глава 1

Три месяца спустя. Россия

Доминика

- Мика, дорогая, можно к тебе? – на пороге комнаты мнется Дана, моя сестра.

Улыбаюсь и откладываю в сторону учебник польского. Не понимаю, зачем мне этот язык, который я начала учить еще у Левицких. Но не в моих привычках бросать начатое. Да и отвлекаться как-то надо. От раздирающих душу мыслей и воспоминаний.

- Конечно, сеструль, - подмигиваю ей и стараюсь выглядеть как можно бодрее. Будто у меня все в порядке.

Провожу рукой по постели рядом с собой в приглашающем жесте. Дана медленно подходит, садится и хмурится, окидывая меня взглядом.

- Меня можешь не обманывать, - заявляет неожиданно. – Я ведь чувствую, как тебе плохо.

Сжимаю губы и виновато отвожу глаза.

- Что сказал врач? Ты ведь сегодня опять у него была? Я слышала, как ты уходила рано утром, - допытывается Дана. Ничего от ее внимания не укроется!

- Все по-прежнему, - вздыхаю обреченно. – Продолжать лечение сказал. Рецепт на гормоны новый выписал. Но… - отмахиваюсь. – Толку-то. Не поможет это все. Зря только травлю себя химией, - фыркаю зло.

На себя злюсь. За то, что позволила сделать это с собой.

- А ну, прекрати, - берет меня за руку. – Нельзя отчаиваться. Нужно время. Оно лечит, - уговаривает ласково. – Вот увидишь. Через годик-другой вспоминать это все будем, как ночной кошмар. И семьями дружить. Обзаведешься детьми. Мужем, - добавляет аккуратно, почву прощупывая.

- Никаких мужчин, - фыркаю я. – После…

- Не позволяй своему прошлому портить настоящее и будущее. Отпусти его, - Дана гладит меня по спине. – Никто тебя больше не тронет…

- Вот в последнем даже не сомневаюсь. Потому что не позволю, - складываю руки на груди.

- Ты так и не звонила Яну? – спрашивает неожиданно. – Ты обмолвилась, что он привез тебя в клинику, когда… - намекает на кровотечение и операцию, - … все случилось. Да и о здоровье деда переживаешь, я же вижу. Узнала бы, что и как. Не обязательно говорить при этом, где ты…