Она встает с дивана и, с чувством смиренной безысходности, и достойным спокойствием, гасит пультом экран телевизора.

- На ужин только яичница.

- Давай.

Кажется, охраннику сегодня с ужином повезло больше, чем мне. Я уже даже не заикаюсь по этому поводу, пока Лиза идет на кухню готовить, тащусь за ней, отправляю ему смс, чтобы забрал доставку себе.

Яичница оказывается шедевром с беконом, помидорами, сыром и зеленью, вкусно и сытно. Без вина и мяса по-французски, которое уплетает мой рабочий, ну и фиг с ним. Сидя напротив и наблюдая, с каким аппетитом я это поглощаю, моя пленница немного остывает.

- В прогнозе погоды сказали, дождь сегодня последний день.

- Угу, и он решил напоследок затопить нас ливнем, - поворачиваю голову на панорамное окно. Там действительно льет, как из ведра, воды настолько много, что она даже не уходит с террасы. Газон затоплен, а на плитке виден поток в виде бушующей реки, которая уносится в стоковые отверстия. Где-то в гостиной раздается звонок моего мобильного, и я спешу туда, смотрю на трубку - Башир.

- Привет, есть новости.

- Здорово, валяй, - подхожу к окну, молния разрезает небо и освещает периметр ярким светом.

- Плотников блаблакаром выехал из Турции в Болгарию. А дальше оттуда вылетел в Испанию. Дальше ниточки обрываются. Но самое интересное, что в аэропорту Коста Брава он приземлился за два часа до рейса Снежиной в Москву.

Что-то неприятно дергается в горле и кровь ударяет в виски.

- Что ты хочешь этим сказать?

- Чем не вариант, что Снежина замутила все это с Плотниковым в обход Разумовского? Он положил деньги на счет и свалил. Они встретились в аэропорту, обсудили дальнейшие действия. Племянница, вся белая и пушистая, приехала с курорта домой, а он затерялся на время где-то в Испании. Она получит часть денег, а старый дурак отдаст за нее долги. Только, по ходу, у них затык. Она же сидит без связи у тебя?

- Да, - одна рука крепче стискивает телефон, другая сжимается в кулак, а внутри пробегает холодок, набирает объема и распространяется по всему телу, вводя организм в ступор.

- Поэтому он и залег на дно. Они не могут связаться.

Нет! Я отказываюсь в это верить, только не это. Но как же, мать твою, складываются пазлы.

- Ладно ей, а ему это зачем?

- Ты же мне сам сказал, что врачи дали ему всего ничего. Надоело по свету колесить, работа нелегкая. Ему вообще летать не желательно. Что-то заработал, остальное украл. Так и доживет в каком-нибудь Аликанте до смерти, ни в чем не нуждаясь. Будет есть апельсины и купаться в море. Так что, потряси эту Снежину. Мне кажется, ее частью работы был старик, чтобы не оставлять ей долги, он вывернется, но отдаст. Она как там, поняла серьезность своего положения? Готова говорить?

- Ты во сколько вылетаешь? – перевожу разговор на другую тему, в ушах набатом бьют колокола, разрушая все, что наслоилось в моей голове за эти дни.

- Через час вылет, выезжаю в аэропорт. Завтра сделка в четырнадцать, ты наличные, кстати, нашел? А то продавца другой покупатель чуть не перехватил, хорошо, меня проинформировали. Так бы и клуб просрали.

- Нашел. До завтра.

Отключаюсь, бросаю трубку на диван и, с трудом понимаю, что мне делать. Мозг отказывается принимать такой неожиданный поворот событий. Вспоминаю хоть что-то, что может подтвердить или опровергнуть версию Башира. Что она искала в моем кабинете? Может, средство связи? Не провернула ли что-либо, когда выезжала в торговый центр за покупками? В остальном казалась искренней. Нет, невозможно так сыграть. Или возможно? Отца очаровала за пять минут, да и меня в нокаут отправила. Есть в мире еще такая баба, из-за которой бы я отказался от нормального ужина и жрал яичницу?