И вот оно! Моя дочь жива и здорова!

Прелестная милая девчушка. Моя дочь…

Сердце так тянется, рвётся к ребенку, словно птица, которую всё время держали в клетке. А сейчас, наконец, распахнулась дверца! Хочется лететь. Все время быть со своей ненаглядной Дарюшей. Обнимать ее своим голосом, теплом, любовью…

Выхожу из душа в комнату, взгляд беспокойно мечется.

Как в таком возбужденном состоянии идти вниз?

Подхожу к окну. Смотрю на осенний сад. Он горит красно-зелено-желтым безудержным огнем. Любуюсь и наслаждаюсь картиной. Распахиваю окно и вдыхаю свежий воздух…

Еще вчера я чувствовала себя одинокой брошенной, никому ненужной. А сегодня мой мир засиял разноцветными красками, такими же как за этим окном.

Боюсь даже поверить, наконец, в мой мир приходит счастье. Правда, оно еще такое зыбкое хрупкое, что может разрушиться в любой момент. Если…

Если Мусаев узнает, кто я для Дарины. Может все усложниться. Вылечу отсюда пулей! И никогда больше не увижу свою дочь. Ведь хозяин считает её своей дочерью. Очень к ней привязан.

Но это не его дочь. Моя!

Он отнял у меня ребенка! А это значит, что он способен на всё!

Надо собрать всю свою волю в кулак, чтобы ничем не выдать себя…

К завтраку спускаюсь, когда Назира уже уводит малышку наверх. Слишком долго я приходила в себя после такой оглушающей новости.

- Няня, - нерешительно остановившись, пугливо глядит на меня Дарина. – Ты заболела?

- Нет, что ты милая! Я абсолютна здорова, – сиплю вмиг осипшим голосом от подступивших к горлу слез.

- Плачешь? – делает два крохотных шажочка и стирает пальчиками с моих щек слезы.

- Нет, - мой голос дрожит. Улыбка трогает мои губы.

- Аля - Аленькая, - шепчет девочка и хлопает от радости в ладоши.

С обожанием во взгляде рассматривает мое лицо, глаза, губы, волосы. Неожиданно протягивает руку и трогает кулон, висящий у меня на шее.

И я таю.

- Красивый, - добавляет малышка.

Завороженно гляжу в зеленые глаза с изумрудными искорками, точь – в – точь как у меня. Протягиваю в ответ руку, касаюсь волос, волнистые и мягкие… как у меня.

От ее прикосновений и взгляда волнительно горит в груди.

Встряхиваюсь.

- Вы идите, - с трудом отрываю взгляд от Дарины и перевожу на Назиру. – Я позавтракаю и поднимусь в детскую.

Они идут к выходу из кухни. Малышка всё время оборачивается назад, смотрит на меня, широко распахнув глаза.

И я понимаю, что дочь чувствует меня точно так же, как и я ее!

Дверь за ними захлопывается.

Эмоции прошивают меня насквозь. Разворачиваюсь и падаю на стул. Тру лицо руками.

- Так! - сердитый возглас раздается над головой.

Поднимаю голову и вижу перед собой внушительного Марата в одних джинсах и с голым торсом.

- Аля, почему еще не познакомилась с подопечной?

- Мы познакомились, - защищаюсь.

- Марат Азарович, няня только пришла. Дайте ей позавтракать! И сами тоже поешьте. Я тут оладьи напекла, - розовощекая повариха вступается за меня.

Обескуражено гляжу на хозяина. И отвожу глаза от его брутального торса.

- Меня Алей зовут, - говорю женщине.

- А меня Мадина, - приветливо кивает она.

Мусаев устраивается напротив за столом.

Я смущаюсь, стоит поднять глаза, как натыкаюсь взглядом на голую груду мышц.

Он так всегда приходит на завтрак?

Марат уже уплетает оладьи со сметаной за обе щеки. А я так и тыкаю вилкой в своей тарелке.

- Что, милая, не понравились? – озадачено спрашивает Мадина. – Так ты скажи, что любишь, я приготовлю.

Мусаев мечет в меня свирепый взгляд.

- Нет, что вы! Все очень вкусно, - подцепляю одну оладушку и откусываю от нее.

- Марат Азарович, это вы смущаете девушку своим видом, - смеется повариха.