— Но...

— Не ищи ему оправданий за свой счёт.

Сестра, конечно, права. Я понимаю это мозгом, но сердце слушать голос разума не желает. Мама всегда говорила, что в бедах семьи виноваты двое. От «правильной» жены муж гулять не будет.

Но, похоже, я так и не уяснила, что такое эта самая «правильная жена».

​

Несмотря на уговоры сестры, собираюсь и еду домой, я должна закрыть эту тему. Если Дамир готов меняться, чтобы строить нашу семейную жизнь заново, то я готова попробовать сохранить брак. Но я не потерплю любовниц — это выше моего понимания. Одно дело все его развлечения: клубы, игры в покер, гонки, — но другая в моей постели...

Захожу в дом с гордо поднятой головой. Слышу приглушённую музыку, что доносится из нашей спальни. Руки холодеют, а ноги отказываются идти наверх. Пересиливая себя, поднимаюсь.

Дверь распахнута, но внутри никого. Где-то в глубине души выдыхаю, но рано — прохожу в ванную, а там Дамир забавляется с незнакомой мне девицей.

— Интересный способ у тебя сохранения семьи и зачатия ребёнка с женой, — фыркаю и презрительно искривляю губы.

В душе поднимается буря, а окончательное решение приходит само собой.

— Не нуди, — отвлекается от губ какой-то брюнетки, что совершенно не стесняясь плавает в нашем джакузи голышом и не обращает на меня ни малейшего внимания.

Дамир встаёт в рост и выходит из ванны.

— Зачем приехала? — проходит мимо меня, оставляя мокрые следы на ковровом покрытии.

— Надеялась поговорить с тобой, — сглатываю тугой комок собственных нервов и обиды.

— Говори, я слушаю.

— Я не поеду завтра на праздник к твоим родителям, — твёрдо заявляю. — Я надеялась, мы ещё можем спасти наши отношения, но вижу, что слишком сильно ошибалась. Ты так и остался избалованным мальчишкой.

— И чего же ты хочешь? — на долю секунды замечаю злобную ухмылку на губах супруга, будто именно этого он и ждал.

— Развода, видимо...

— Как пожелаешь, — подходит вплотную. — Ты же не ждёшь, что я буду умолять тебя остаться? Или думаешь напугать меня, чтобы я вернулся к тебе?

— Ничего я не думаю, — стискиваю челюсти, сдерживая накатывающие слёзы.

— Хорошо, — отмахивается и направляется в ванную, — закрой за собой дверь и позвони семейному адвокату сама. Пусть он подготовит бумаги.

Хотела бы устроить истерику, швырнуть вслед мужу что-нибудь тяжёлое и желательно стеклянное, но сил нет. Руки опускаются. Уезжаю, а по дороге звоню адвокату.

Для того, разумеется, новость становится неожиданной, как и причина. Первые минут пять мужчина пытается убедиться в моей адекватности.

— Да вы достали меня уже! — ору в трубку, выплёскивая весь накопившийся гнев. — Я уверена, что Дамир мне изменяет, я не слепая. Он прям сейчас плещется с какой-то тёлкой в нашей ванне! Не верите, поезжайте и посмотрите сами!

— Ольга Вячеславовна, — монотонно говорит адвокат, выбешивая меня ещё сильнее, чувствую, что начинаю закипать, а слёзы катятся градом, — успокойтесь, вы же за рулём. Будьте благоразумны.

— Да какое вам дело?! Вы буквально минуту назад меня идиоткой обозвали! — кричу на всю машину, и только сейчас замечаю странное скопление автомобилей впереди.

Не слушаю, что говорит адвокат, наверняка снова оскорбляет, вечно он на стороне Дамира. Ведь платит ему Равиль Каримович. Стираю слёзы, а в глазах щиплет, явно тушь попала. Жму на тормоз, но на скользкой дороге машину тащит в сторону тротуара.

Успеваю испугаться. Бросаю руль и закрываю лицо руками, ощущая мощный удар в предплечья от раскрывшейся подушки безопасности. Голова идёт кругом, сквозь туман слышу обеспокоенный мужской голос: