— Ой, ну, не делай из неё героиню! — мгновенно огрызается Тимур. — Тем более, когда нет никаких сомнений, что Оля мне наставляет рога! У меня и другие доказательства есть. Она мне постоянно врёт: где была, чем занималась, куда ходила. Раньше такого не было, а теперь — постоянно.

— А с чего ты вообще взял, что Оля тебе врёт?

— С того! Пока меня нет дома, она с кем-то шляется по кафе, а мне в глаза заявляет, что была у больной матери.

— Кафе? — с сомнением переспрашиваю я. — Откуда ты знаешь?

— Мне сегодня оповещение по карте пришло со счётом. Я проверил: это кафе в торговом центре. Значит, Ольга там была и вряд ли в одиночестве.

— Сегодня?..

Некоторое время я обдумываю, и вдруг меня накрывает приступом хохота. Смеюсь и не могу остановиться.

— Очень весело, — цедит Тимур сквозь зубы.

— Да, это очень весело! — не унимаюсь я. — Потому что сегодня Оля действительно была в кафе. Вместе со мной!

— Ой, ну, конечно! — не верит Хусаинов. — Ты ещё и покрывать её решила!

Мне реально смешно его слушать. Еле справляюсь со своим смехом.

— Тимур, я и не знала, что ты такой ревнивец. Забавно, что покрывала я в этой жизни только тебя. Но больше не собираюсь ничего подобного делать. А про кафе — чистая правда. Я тебе даже больше скажу: Ольга ещё и за меня расплатилась. И мне пришлось отдавать ей наличку. Там было что-то вроде девятисот девяносто рублей. Я это помню, потому что дала Оле пятисотку и ещё положила в папку купюру на чай официанту. Так что все твои подозрения не имеют никаких оснований.

Тимур смотрит на меня удивлёнными глазами. Скорее всего, до сих пор отказывается верить, но уже понимает, что никакого обмана нет. Он всё себе выдумал.

— Тогда почему… — начинает он. — Почему Оля ничего мне не сказала, что вы виделись?

— А что, она тебе отчёт должна предоставлять? Посекундный? Ты ей такой отчёт предоставляешь?

— Она знает, что я на работе…

— Да? А когда был у меня, ты что ей говорил?

— Не приплетай сюда наши отношения.

— Не было у нас никаких отношений, — выпаливаю чересчур эмоционально. — Ты просто изменял жене, цинично и жестоко. Но всех равнять по себе не стоит. Оля бы себе такого не позволила. Так что не смеши меня своими подозрениями.

— Но зажигалка…

— Господи, Тимур! Это просто зажигалка! Если бы ты нашёл использованный презерватив, я бы ещё задумалась. И даже если ты сейчас начнёшь расспрашивать у друзей-знакомых, кто к вам приходил, не пропадала ли у кого-то зажигалка, они могут и не вспомнить о такой мелочи.

— Но там есть гравировка, это именная вещь…

— Это. Просто. Зажигалка, — настойчиво объясняю я и, наконец, замечаю, что Тимур начинает успокаиваться.

Он молча сопит и пытается примириться с новой реальностью. Только почему-то непохоже, что он сильно рад.

— Неужели ты искал повод расстаться с Ольгой? — делаю новое предположение.

— Что? Нет. Ты с ума сошла?! — возмущается он в ответ.

А я только ухмыляюсь. Как раз-таки я в трезвом уме. Оттого верить в такую чушь, как Олина измена, не собираюсь.

— Ладно, — Тимур встаёт и делает шаг мне навстречу, — Анют, я…

— Не приближайся, — останавливаю его выставленной вперёд ладонью. — Можешь не благодарить. Но и прикасаться ко мне больше не смей.

— Не очень-то и хотелось, — кидает Хусаинов и идёт к дверям. В последний момент оборачивается. — Но, если опять заскучаешь…

— Уходи.

Он посылает мне убийственный взгляд, полный ненависти. Тем не менее, уходит. Чему я очень рада, и в то же время теперь ещё тяжелее на душе. Чувствую себя использованной и жалкой.

Падаю лицом в ладони и закрываю глаза.