И брат его, все же один из лучших не только в нашей области, но и в стране. Этот адвокат способен так вывернуть наше прошлое, что мама не горюй, хотя на самом деле, там не было ничего такого ужасного.

Но разве при правильной подаче кто-то будет слушать меня, разве кто-то захочет копать поглубже и докапываться до истины? Нет, всем будет достаточно того, что они услышат, и совершенно не важно, что тем самым, своим безразличием, могут сломать жизнь сразу нескольким людям.

Восемь лет назад, из-за врачебной ошибки, я потеряла ребенка во время родов. Узист просмотрел двойное обвитие пуповиной.

Господи, как же больно об этом вспоминать. Даже в мыслях тот год причиняет мне боль. Я закрыла тот период жизни для себя на все замки, и несмотря на то, что мне помогли вырваться из пучины боли и отчаянья, все равно не хочу вспоминать, что происходило тогда.

Наш сын решил родиться ножками вперед. Казалось бы, не так уж и страшно, это ведь не такая страшная аномалия, я и сама родилась ножками вперед. Но из-за того, что шея была обита два раза пуповиной, при естественных родах ребенок погиб.

Я до сих пор. Не поняла, почему его не спасли, почему проглядели, почему не сделали кесарево. Да, мне сказали, что надо отпустить эту ситуацию, ведь она отравляет мне жизнь и в ней нет моей вины, но смириться было сложно, принятие казалось невозможным.

Но в какой-то момент я все же отпустила это, устала страдать. Когда поняла, что в этом действительно не было моей вины, это не зависело от меня, тогда удалось сделать первый шаг вперед. На словах можно долго себя утешать, а по-настоящему принять сложно.

Только, несмотря на то, что я все это знаю, принимаю и отпустила, мне не легче даже сейчас.

Путь к себе был долгим. На пути к нему, я успела скатиться в депрессию. Меня наблюдали врачи, я принимала антидепрессанты. Да, все это было без постановки на учет, без введения карты, которая хранилась бы в медучреждении. Но это было. И сейчас хранится дома.

Не могу поверить, что он готов достать эти документы и угрожать мне ими.

Вот скажите мне, кто захочет узнавать, почему я впала в депрессию? Кто захочет понять меня? Ведь у меня на тот момент уже было двое детей, ради которых стоило жить. Армад может представить все так, что люди будут думать, что я просто с жиру бесилась, и ни с чего впала в такое состояние.

Он не будет вдаваться в подробности и рассказывать причины. Он припомнит то, что я практически не уделяла время семье. То, что не ходила в школу на собрания, на утренниках детей не была активной мамочкой. Я скорее хандрила, нежели улыбалась.

Да даже если он расскажет первопричину, сразу ведь выставит Эмира очень положительным. Я ничего не смогу сказать против, потому что муж действительно тогда меня сильно поддерживал, заботился о детях, старался баловать меня, вытянуть из этого состояния.

Муж будет героем, а я упрямицей, которая не ценила его и упивалась жалостью к себе. Это будет выгодно лишь одой стороне, и в это поверят, потому что кому-то намного легче осудить, чем понять.

- Я не сошел с ума. Я просто тебя люблю, хочу сохранить нашу семью, а ты упрямишься. Решай, Снежана, прямо сейчас решай, чего ты хочешь.

Он загоняет меня в тупик. Перила лестницы больно впиваются в спину. Он зажимает меня руками, загоняет в ловушку, я не могу сбежать. Я в плену.

- Мне достаньте документы или ты будешь послушный? Я ведь могу и изменить заключение врача.

10. Глава 9

Снежана

- Ты этого не сделаешь, - говорю хриплым от страха голосом и смотрю ему прямо в глаза.