— Я не бросаю. Ты взрослая, ты не инвалид и не беспомощный ребенок.

В моем голосе сквозило напряжение. Я никогда в таком тоне не говорила с дочерью, но сейчас хотелось кричать от боли.

Ноль эмпатии!

Она меня за человека не держит!

Я будто приложение к журналу “Мурзилка”.

И мурзилки у меня две. Марат и Арина. Оба отлично устроились. Я хотела любить и заботиться о них и совершенно забыла, что в ответ тоже можно получать любовь и заботу.

Обо мне давно никто не заботился.

— Мам.

Завыла Арина, как ребенок, и у меня сжалось сердце. Но я не дала слабину. Пора перерезать пуповину. Я не выдержу сейчас стенаний дочери.

— Арина, — стараюсь говорить спокойно, но слезы прорываются без спроса, — я устала. Я так сильно устала, что даже говорить сил нет. Не могу больше. Просто дайте мне все обдумать. Не трогайте меня.

— Я беременна.

— Если додумалась залететь, то теперь додумаешь что дальше делать. Отец денег на врача даст, обследуйся, пей витамины и выбирай кроватку. Прекрасное время! Ты не голодная, не бездомная. Что за нытье?

— Но как я сама…

— Вот так! И ты не сама. У тебя Пашка замечательный. Нервы ему не трепли без дела, и он о тебе позаботится.

— Я не готова.

— К такому нельзя быть готовой.

— Какой мамой я стану?

— Обычной, Арина. Если ты задаешься этим вопросом, то, видимо, уже на правильном пути. Я всю жизнь хотела быть хорошей мамой, но видимо не сложилось.

— Ты самая лучшая мама.

— Я не мама, а прислуга и скорая помощь по решению проблем. Прости, Арина, но сейчас мне нужно поставить себя на первое место.

— Ты не можешь вот так взять и уехать.

— Почему?

— Ты же моя мама.

— Все именно так, но я же могу иногда побыть одна? Почему ты не думаешь о том, что я тоже живой человек со своими желаниями?

— Мы тебе так сильно надоели?

— Я хочу разобрать со своими мыслями.

Я положила трубку. Мне не хотелось обрывать наш разговор на такой ноте, но я сейчас не могла объяснить Арине, моей дочери, рядом с которой я была все это время, почему я тут взяла и решила уехать.

Сейчас я понимаю, что я допускала ошибку. Мне и раньше нужно было оставлять ее с отцом. Иногда ездить в какие—то поездки и или просто отдохнуть.

Арина привыкла к тому, что я всегда рядом. И сейчас для нее это просто конец света. Но я понимаю, что не могу сейчас. Я это не выдержу.

Мне нужно разобраться со своими мыслями и решить, что делать дальше.

25. Глава 25

Марат.

Я не видел Настю уже неделю. Незнакомое ранее для меня чувство. Конечно, иногда я уезжал в командировку, и мы не виделись, но сейчас все было иначе.

Она уехала и не отвечала на мои звонки.

Сама конечно же тоже не звонила, сообщения не писала.

Оказалось, что я привык к тому, что она постоянно на связи.

Даже когда готовил чертов завтрак пару раз порывался ей позвонить. На собственной кухне не мог найти шумовку.

Я привык.

Она меня разбаловала как маленького ребенка.

Но винить её в этом неправильно. Она заботилась обо мне, и я расслабился, воспринимал все как должное.

Семь дней стали для меня днем сурка. Даже не представлял, что это будет так сложно. Больше всего меня раздражало, что я не контролирую обстановку.

Я привык к полному подчинению, а она просто взяла и уехала.

Даже денег не просила.

Зури сказал, что отвез её на дачу. Я думал, что Настя вернется через пару дней. Не вернулась.

Я просил Зури съездить и проведать её. Не поехал. Сказал, чтобы разбирались сами.

Он прав. Мы должны разобраться сами, но вначале я решу вопрос с Лилей. Эта чокнутая второй день шлет мне сообщения с фотографиями, рассказывает, что беременна от меня.