- Я хочу к школе восстановить эмоции Лены и… Ей нужно спокойно пойти в девятый класс. Я за нее очень переживаю. Артур уехал, и у него тоже новое начало. Лена же здесь с нами, и от нее ничего скроешь. Не давай ей ложных надежд по поводу прощения. Мы разводимся, Никита.

Он опускает голову. Его грудь вздымается, и я слышу каждый его вдох и выдох.

- Я тебя услышал.

Он берется рукой за один из чемоданов и катит его из спальни. А мне… смотреть в его спину самое страшное, что я когда-либо могла представить в своей жизни. Смотреть, как мой муж уходит. И неважно какая причина. Он уходит, потому что семьи попросту больше нет. Ни семьи, ни верности… ни былой любви.

17. Глава 15

Поправши все обеты, он ушел.

Забрал с собой любовь, надежду, веру.

Разрушив их надежный, светлый дом

Окрасил мир для всех в туманный серый.

Время неожиданно замерло. А тишина в нашем некогда семейном доме стала громче обычного. Даже в моем сердце все смолкло.

Будто музыка покинула меня. Обычно в моей душе всегда играла мелодия. Сейчас же не было ни звука.

Прошла неделя, как Никита забрал все свои вещи и вышел из дома.

И за эти семь дней мы говорили лишь пару раз. В каждый из разговоров он просил меня передумать. Просил прощения. Это было вначале. Последние дни я его не видела, так как ездила на массажи и занятия в больницу. Лена просто сообщала, что папа приезжал ненадолго.

Однако мы даже подали на развод. Сразу после того, как я обсудила с врачом мою операцию в сентябре.

Это оказалось так просто. Двадцать лет совместной жизни так легко закончить. Просто подать бумажку, расписаться и… словно ничего не было. Лишь память

Лена тоже изменилась.

Но мы поговорили. И продолжаем говорить: по вечерам, за поздними завтраками и обедами. Она делится со мной переживаниями, спрашивает, как это будет, когда все завершится официально. И наша связь греет мое сердце.

- Какие планы на сегодня? – дочка отрывается от чтения.

Она заканчивает третью книгу из тех, что им задали читать на лето.

- Не знаю. Пока не планировала ничего.

- Я тут подумала, что скоро в школу и пора купить вещи. Ну и… всякое.

Она косится в сторону окна и машет головой.

- Улица не вариант, ма. Тучи, — переводит взгляд на страницу.

- Ну мы же не на рынке покупаем вещи, — моя улыбка перестала быть широкой. - Послушай, — она снова закрыла книгу. – В университете твой папа сломал ногу. Это был сложный перелом, и потребовалось много времени на восстановление.

- Я помню эту историю.

- Когда ему было необходимо ездить в больницу, мы использовали специальное кресло, и я катила его всю дорогу. Мы жили в съемной квартире недалеко, это было удобно.

- М, — она поджимает губы, понимая, о чем я сейчас скажу.

- Я ни разу не почувствовала неловкости, идя рядом с ним. А он… — на губах появляется улыбка от воспоминаний, — он превращал это в шутку. Говорил, что добился тех высот в своей жизни, когда у него появился свой водитель. Я была его личным водителем. С людьми случается много всего. Что-то их обезображивает, что-то навсегда меняет. И может быть, сейчас ты этого не понимаешь, но красота действительно не только снаружи. Мои ноги не ходят, но я… я все еще я. И это кресло, в нем нет ничего постыдного.

Не знаю, как мне удалось закончить то, что я хотела ей сказать уже давно, но не находила подходящих слов, не проронив ни слезинки. Однако я это сделала, и возможно, моя дочь поймет смысл. Я бы хотела, чтобы она поняла.

- Извини, мам. Я не хотела тебя обидеть, — эти слова я слышу, когда еду из гостиной.

- Спасибо, что сказала это.