– И я задумалась. Адвокат пообещал за ним проследить. В итоге мы все выясним.

– Ой, а это хорошая идея, между прочим.

– Согласна. Главное, чтобы дала результаты.

– Не переживай, он свое еще получит. Ему прилетит не только бумеранг, вот увидишь. Поймет потом, пожалеет.

– Да я не сомневаюсь. Только это будет потом, Карин… – Я чувствую, что размякаю, и сквозь надетую броню просачивается боль. – Только как пережить все это именно сейчас? Я же прекрасно понимаю, что ничего не осталось. Ни чувств, ни семьи… Ни капли любви к этому человеку! Все просто уничтожено. Но эти его слова… они так сильно задевают… Я не хочу каждый раз приходить в себя после этих перепалок. Хочу, чтобы тут, – указываю на левую сторону груди, – все отключилось. Сразу. Так же, как мы становимся чужими друг другу, когда ставим подпись в документах о расторжении брака.

Сестра поджимает губы и подходит ко мне. Обнимает и гладит по спине.

– Это тоже пройдет, сестренка. Вот увидишь. Воспаришь еще, милая.

После ухода сестры я беру себя в руки и принимаюсь за работу. На сайте фирмы выставляю новые мотивы, которые в ближайшее время будут популярны в интерьере. Обновляю статьи картинками из проектов, что мы завершили не так давно. И к вечеру радуюсь тому, что все же удалось серьезно разобраться с делами.

Собираясь, кладу в сумку документы, с которыми хотела поработать дома, и принимаюсь искать ноутбук. Была уверена, что оставила его в офисе, но почему-то не нахожу.

– Проклятье, – стону уныло, потому что понимаю, где он может находиться.

Попрощавшись с Леной, выхожу из офиса, все еще размышляя о том, что необходимо съездить за ноутбуком. Плюс забрать другие свои вещи. То есть вернуться в тот самый дом, куда совершенно не хочется ехать.

Разблокировав машину, открываю заднюю дверь и оставляю на сиденье сумку. А вернувшись к водительской двери, вижу буквально в десяти метрах парня моей дочери. Он стоит в обнимку с другой девкой и целует ее.

Меня накрывает жуткой злостью. Потом он наконец видит меня, и я со злорадством наблюдаю за его растерянностью.

Мы настолько близко, что я даже улавливаю их разговор.

– В чем дело? – спрашивает девушка. Ещё одна, которая повелась на слова этого урода, который ни копейки не стоит. Не пойму, что они в нем нашли… В том числе и моя дочь.

– Садись, ни в чем, – командует парень.

Он захлопывает дверцу машины и суетливо подходит ко мне.

– Здрасьте. Вы только не подумайте ничего такого.

– О, правда? Поцелуи посреди улицы с другой, – это совершенно не то, что я только что видела. И о чем должна подумать мать девушки, которой ты обещал свернуть горы и быть самым лучшим мужем.

Из меня буквально льется ярость, которой я хочу этого идиота удавить.

– Как ты смеешь так относиться к моей дочери? – наступаю на него. – Я все расскажу Алине, подонок.

Да, понимаю, что она мне не поверит, но не могу не огрызнуться.

С него быстро слетает вежливость. Он начинает громко смеяться, обнажая свое гнилое нутро.

– Да бл… нафига я вообще к вам подошел? – Он сует руки в карманы изношенных джинсов и высокомерно усмехается. – Да говорите что хотите, она все равно вам не поверит. С этим мы уже давно разобрались, не так ли?

– С чего ты взял, что не поверит? – цежу сквозь стиснутые зубы. Ногти впиваются в ладони, наверняка оставляя на коже следы в виде полумесяца.

– Кстати, не только она не поверит, никто другой тоже. Вы же у нас известная дурочка и фантазерка. Так что валяйте, говорите, что вздумается. Это добавит вам минусов в глазах родных. А мне похрен.