Заключает меня в объятья так быстро, что не успеваю сориентироваться. Сжимает крепко-крепко, будто встретила не просто одногруппницу, а давно потерянную сестру. Да, мы общались в университете, но близки особо никогда не были.

Сладкий аромат духов с нотками вишни и перца забивается в ноздри, вызывая головокружение. Видимо, отсутствие завтрака не очень хорошо отразилось на организме.

— Привет, — аккуратно отстраняюсь, смотрю в зеленые глаза Милены, которые буквально лучатся счастьем и чувствую… зависть. Давно, я не испытывала ничего подобного. — Что ты здесь делаешь? — отступаю и глубоко вдыхаю, пытаюсь освободиться от навязчивого запаха, от которого начинает подташнивать.

— Ой, да, по делам бегаю, — отмахивается девушка, после чего медленно скользит по мне взглядом. — Хорошо выглядишь, — возвращается к лицу.

— Ты тоже, — говорю искренне, хотя от резко накатывающей грусти избавиться не получается. Кажется, она пропитала каждую частичку моего тела.

Воспоминания о счастливом студенчестве накатывают волна за волной. Я тогда была такой… беззаботной. Постоянно чем-то занималась. Вызывалась волонтером на различные мероприятия. В общем, была той еще активисткой. Глядя на себя сейчас, понимаю, что от меня прежней осталась только тень.

Горло першит, прочищаю его. Делаю еще один глубокий вдох. Предатель-желудок резко начинает бурлить. Кладу руку на живот, пытаясь его заглушить. Но Милена, явно, слышит звук, поэтому усмехается.

— Ой, ты голодная? — сокращает между нами расстояние, подхватывает меня под руку и куда-то тащит. — Я тоже. Пошли. Знаю тут одно хорошее кафе, где мы можем вкусно поесть и спокойно поболтать, — резко тормозит, заглядывает мне в лицо. — Ты же никуда не спешишь? — смотрит на меня глазами кота из Шрека.

— Нет, — само вырывается.

Девушка тут же расплывается в лучезарной улыбке.

— Вот и отлично, — продолжает путь. — Кстати, а ты знала, что…

Всю дорогу до кафе, которая, к счастью, не заняла много времени, Милена болтает, не прекращая. Рассказывает об одногруппниках, с упоением оповещает о том, кто на ком женился, а кто со скандалом развелся. Я стараюсь не слушать, не потому что мне неинтересно, просто у меня своих проблем по горло, не хочу погружаться в чужие.

Поэтому чувствую своего рода свободу, когда Милена отпускает мою руку и открывает массивную с резным рисунком дверь. Мы оказываемся в просторном помещении с уютной обстановкой. Бежевые стены с нарисованным на них, словно тенью, городом отлично гармонируют с деревянными столами и коричневыми кожаными диванчиками. Из широких окон со стоящими на подоконниках свечами льет свет, заливающий все помещение. А высокие торшеры у каждого столика вечером точно придают ощущение интимности.

У входа нас встречает приветливая официантка с русыми волосами, затянутыми в высокий хвостик, в белой блузке и черном переднике. Она проводит нас к столику в дальнем углу, оставляет перед нами папки с меню в коричневом переплете и уходит, предупредив, что скоро вернется.

Мы садимся друг напротив друга. Кожа диванчиков неприятно скрипит при каждом движении, но решаю не обращать внимания на небольшой дискомфорт. Сосредотачиваюсь на меню, слушая Миленину болтовню — она все не прекращается и не прекращается. Лишь прерывается, когда мы делаем заказ.

С одной стороны, я рада отвлечься, даже иногда поддакиваю, пытаясь поддержать разговор, а с другой — от количества информации начинает гудеть голова. Поэтому, когда официантка приносит наши блюда, я чувствую настоящее облегчение. Паста карбонара, которую я заказала, пахнет потрясающе — аромат бекона, смягченный сливками заставляет желудок болезненно сжаться. Милена остановила свой выбор на Греческом салате, заявив, что бережет фигуру. Мне же нечего “беречь” — за время, проведенное в клинике, я исхудала так, что иногда кажется, меня снесет, стоит подуть ветру. Поэтому, не испытывая муки совести, наматываю на вилку спагетти и засовываю их в рот.