За городом мы прикупили землю и построили склады с новыми мастерскими. Ближе к центру города арендовали помещение для нового офиса и выставочного салона для готовой мебели, где проводился капитальный ремонт, и мы примерно через месяц должны были туда переехать.

Все чаще я стал замечать мамины вздохи и фразочку “не дождемся мы с тобой, отец, внуков, ушли дети в бизнес”. Это она и про Мишку всегда говорила так, считая его и своим ребенком. Племянник же, родной.
Действительно, может, уже и пора было задуматься о личной жизни?

Материально мы с Мишкой уже стояли на ногах не сказать, чтобы мощно, но вполне устойчиво. Заказы шли, деньги текли.
На оставшиеся средства после вложения в расширение производства мы приобрели себе по квартире в новом спальном районе, пусть и стройвариант, но все же.
Выдали премию сотрудникам. Наш штат уже составлял двадцать четыре работника, не считая операторов по онлайн заказам, работавших на удаленке.

Мишка с неизменной помощницей, талантливой Леночкой, занимали соседний кабинет. Еще в двух сидели бухгалтера, экономисты, маркетологи, дизайнеры. Секретаршу мы не заимели. Оказалась без надобности. Вполне справлялись со всей документацией сами.

Дверь распахнулась, и в проеме показался Мишка.

— Сашка, давай ко мне, Лене плохо, — взволнованно крикнул он и исчез. Я поспешил к нему. Лена полулежа, с закрытыми глазами, расположилась на диванчике в углу.
По поводу этого диванчика многие пытались сально шутить, но встречая яростный взгляд Мишки, замолкали.

Лена вышла замуж на втором курсе по большой любви, и трое детей были тому доказательством. Они жили с родителями мужа в просторном коттедже в частном секторе, и свекровь помогала управляться с малышами, а Лена имела возможность работать. Впрочем, в офис она могла и не ходить, работая на удаленке, но при необходимости появлялась.

Побледневшие влажные от воды щеки и прерывистое дыхание замершего в неестественной позе тела напугали не на шутку.

Пока я набирал номер скорой, Мишка пытался оказать первую помощь.

— Лен, Лен, ну ты чего? — слышал я его голос за спиной. Обернувшись, увидел, как он роется в белом ящике с красным крестом на боку. — Черт, где эта гадская нашатырка, когда нужно не найдешь, а, сука, парацетамола три пачки, — швырнул он таблетки назад, отодвинул коробку, схватил стакан с водой и снова стал брызгать в лицо Лене.

— Сашка, ты лучше окно открой и орани им, быстрее дело будет, — заметил Мишка, подставляя стакан с водой к ее рту. — А то пока по телефону все выспросят, фамилия, имя, отчество, сколько лет, назовите адрес, — скривился он. — Пока доедут.

— Она не беременная? — спросил я, пока слушал длинные гудки в трубку. — Сколько сейчас материнский капитал дают?

— Ты сдурел? Четвертого? — вытаращился на меня Мишка.

— А что? Сейчас многодетные семьи, это модно, а таким как Лена и ее муж рожать полезно, — хохотнул я. — У них детки умные должны получаться, такие в любое время стране нужны.

В трубку ответили, и я не услышал, что мне сказал Мишка.

Я выглянул в окно, наблюдая, как почти сразу же после моего звонка из здания напротив выскочила худенькая девчонка в синих форменных штанах со светодиодными полосками и накинутой на плечи куртке и быстрым шагом направилась прямиком к нашему офису, оставляя едва видимый след на выпавшем утром первом снегу. В одной руке она тащила объемный пластиковый саквояж с медицинскими причиндалами, другой постоянно поправляла светлые волосы и придерживала все время норовившую сползти куртку.