Увидеть своих сыновей?

Похитить у меня любимую женщину? Настроив меня против супруги?

Думаешь, я разведусь с ней и своими руками толкну к тебе?!

Я тебя разочарую.

Я знаю, что моя жена не сладкий ангелочек, каким ее все воспринимают.

Плевать! Даже если небеса подсунули мне дьяволицу в обличье ангела, я им благодарен.

Ярослава поставила меня на ноги, вернула к жизни.

Я обязан ей тем, что дышу.

Я подозревал, что слабая маленькая женщина не справилась бы со мной, не исцелила бы меня, будь она просто милой пустышкой.

Никогда, никому не отдам свою семью.

Запомни. И уходи отсюда.

- У ее брата другая фамилия, он сменил её, когда пытался скрыться от тех, кто выбивал из него долги. Когда я в последний раз о нем слышал, его судили за убийство. Конечно, такой семьей не хвалятся!

- Ух ты! Получается, моя супруга не рассказала мне потому что не хотела валять меня в этом дерьме! Она у меня такая, всегда жалеет меня. Бережет. Не говорит ничего лишнего, не желая расстраивать. Не всем так повезло с женами, как мне! Чокнемся? За Ярославу!

Дзинь-дзинь.

Бокалы бьются с такой силой, что разбиваются, и стекла разлетаются в стороны, врезаясь не только в руки, но и в сознание.

- Не лги мне! - орет Голицын. - Я теряю терпение. Зачем ты здесь?

- Забрать своё...

- Уточни, чтобы не было недопонимания.

Молчу. И охранник дергает меня за руку, практически выламывает, заставляя говорить. Хозяин кабинета не останавливает его, наоборот подгоняет.

Знаю, уже никто не поможет. Я и не жду.

- Свою любимую женщину и сыновей... – говорю громко и упираюсь взглядом в соперника, который еще утром казался мне незначительным, слабым, немощным стариком.

- Заткнись! Спустил бы тебя с лестницы, если бы мог... - Андрей грубо спускает меня с небес на землю. – Бросить беременную бабу одну.

Руки леденеют от холода. Часто дышу, глотая горячий воздух помещения.

Крупная фигура охранника по-прежнему нависает надо мной, мешая мне сохранять хладнокровие.

Сносит потоком злости, исходящим от Голицына.

Он открыто угрожает мне. Без слов. Читаю по его глазам, жестам.

Я знал, что закончу плохо, когда решался на правду.

- Ты не получишь мою семью. Ты все просрал, - выплевывает слова мужик с седой головой и поперечной складкой на лбу. Бросает на меня презрительный взгляд. – «Проклятый город» - так она теперь зовет любимый город, в котором выросла. Это из-за тебя, да? Ты заставил страдать мою маленькую девочку?

- Нет. Все было по-другому!

- Ты ей не помог. Оставил ее в сложный период жизни.

- Я ошибся... Поверил не тем людям.

- Не выводи из себя. Будь мужиком, не оправдывайся.

- Андрей, у меня к тебе просьба. Поступи правильно. Отпусти ее!

Оппонент отпивает из бокала с янтарной жидкостью. Тоже делаю большой глоток.

- Бессонов! Тебя никто не будет искать, если ты пропадешь… Ты никому не нужен, потому что у тебя нет семьи.

Кривая ухмылка собеседника заставляет сжаться мои внутренности...

Это ложь. Мои сестры всегда будут меня искать. Я всегда был им нужен.

- Уходи, пока отпускаю... Исчезни, и всё забуду.

- Нет. Не уйду без моей семьи!

- Если не оставишь нас в покое, я тебя накажу! Вынуждаешь!

Остаюсь сидеть. Врастаю в кресло.

- Я помогу тебе исчезнуть... - голос Голицына звучит устрашающе. - Заберите! – отдает последний приказ.

Спустя десять минут меня запихивают в тонированный внедорожник.

- Выпустите...

Твердая рука охранника возникает перед моим лицом. И я получаю порцию газа. Медленно перебираю пальцами по баллончику, пытаюсь воевать с ним.

Впервые сожалею, что хожу без охраны.

Последнее, что слышу и вижу перед тем, как провалиться в удушливую темноту, стук.