– Да, Милан. Твой папа теперь на свободе. И очень хочет тебя увидеть.

Сначала во взгляде девочки отражается неверие. Потом шок. А потом радостное ликование.

– Ура! – взвизгивает она, вскакивая со стула. – Папочка вернулся!

Милана принимается носиться по комнате в восторженном галопе, и мне приходится ее немного осадить:

– Тише-тише, Дамира разбудишь! Я ведь совсем недавно его уложила!

У сына, как и положено малышам, по графику дневной сон.

– Прости, – уже тише отзывается Милана, но при этом продолжает счастливо улыбаться. – Я просто очень рада, что папа вернулся!

– Понимаю, малышка. Папа тоже ждет не дождется вашей встречи.

– А когда он приедет? Можно мне пойти к нему с ночевой? Можно взять с собой куклу? – когда Милана волнуется, она начинает тараторить.

– Давай будем решать вопросы по порядку, – предлагаю я. – Сейчас папа придет, и мы обсудим ваши дальнейшие планы, хорошо?

– Хорошо, – воодушевленно кивает она. – Боже, мам, ты даже не представляешь, как я счастлива!

9. Глава 9. Ясмина

Милана готовится к приходу Чарова так, будто к нам пожалует сам английский король. И ее трепетное волнение невольно передается и мне. Однако, если у дочери нет никаких причин держать обиду на Эдгара, то я такими благоприятными вводными похвастаться не могу.

Да, с момент нашего развода минуло почти четыре года, но я до сих пор помню, что послужило его причиной. Чаров изменил мне. Предпочел другую женщину. Перечеркнул девять лет брака красной жирной чертой.

Я оправилась от предательства, но никогда не смогу его забыть и простить. Тем более, что Эдгар так и не попросил прощения…

Поэтому, когда Милана с детским воодушевлением выбирает, во что бы такое ей нарядиться к приходу папы, я стою в углу комнаты и мысленно убеждаю себя в том, что мне смена домашних легинсов и футболки совсем не требуется.

Да, выгляжу я неважно. Домашняя одежда в принципе не создана для того, чтобы носить ее с шиком. Но, с другой стороны, с чего это я буду прихорашиваться для Чарова? Он мне давно не муж. Производить на него впечатление я не собираюсь. Поэтому вполне могу остаться в том, в чем была.

Перемерив десяток нарядов, Милана останавливается на фиолетовом платьице, которое ей очень идет. На мой взгляд, пышная сетчатая юбка и рукава-воланы слегка перебарщивают с торжественностью, но я не говорю об этом дочери. В конце концов, она просто ребенок, который жаждет порадовать своим видом отца. Пусть надевает, что хочет.

Когда спустя час, в квартире раздается писк домофона, я пулей срываюсь в коридор. Не хочу, чтобы протяжная трель разбудила Дамира. В общем-то он спит довольно крепко, но мало ли?

Нажимаю кнопку открытия, и жду, когда Эдгар появится на пороге квартиры. Кидаю быстрый взгляд в настенное зеркало и понимаю, что мне до ужаса не нравится пучок, в который небрежно собраны волосы. Пару секунд колеблюсь, а потом все же стягиваю резинку, распределяя по плечам волнистые пряди. В этом нет ничего такого, правда? Будь на месте Чарова обычный курьер, я бы тоже так поступила…

– Папочка! – взвизгивает Милана, когда Эдгар выходит из лифта.

Не выдержав, она босая выбегает к нему в подъезд и виснет на шее. Эдгар отрывает ее от пола и крепко прижимает к себе.

Прямо настоящая семейная идиллия.

– Ну ладно, чего в подъезде-то стоять? – подаю голос я. – Заходите в квартиру.

Чаров заносит дочь внутрь и опускает ее на ноги. Потом присаживается перед ней на корточки и, и обхватив руками улыбающиеся личико, заглядывает ей в глаза.

– Господи… Как же ты выросла! – произносит с придыханием. – Настоящая красавица стала!