Чувствуется, что ему приятно, что едем к его родителям, несмотря на то, что ехать через весь город на другой конец. Я радуюсь, что мужу приятно мое согласие провести вечер с его близкими людьми. Это своего рода как бальзам на израненную душу. При этом я чувствую, что это словно последняя наша с ним поездка к его родным, чувствую, что я подсознательно начинаю потихоньку прощаться с тем, что представляло какую-то небольшую ценность. Придет время прощать с тем, к чему прикипела душа, с кем хотелось смотреть вперед - Марка.

Нас ждут. Мама Марка с порога обнимает сына, увидев меня, сдержанно улыбается, и мы обнимаемся. Суховато, фомарльно. Свекор кивает в знак приветствия. Марк не замечает или делает вид, что не видит, как нам не по себе.

Проходим в зал, где разложен стол-книжка. Он уже накрыт, еды слишком много для четверых. Благодарно улыбаюсь Татьяне Павловне, заметив, что она постаралась сделать несколько блюд для меня. Салат из свежих овощей с оливковым маслом, запеченная курица. Трогает такое внимание ко мне, что когда она проходит мимо меня, непроизвольно ловлю ее руку и благодарно сжимаю. Свекровь сначала теряется от моей признательности, но улыбается и просто кивает. На мое предложение помочь, отказывается. Я не знаю, куда себя деть, поэтому сажусь на стул, и в который раз оглядываюсь по сторонам.

Квартира как квартира. Чистенько, по-своему уютно, без запросов на шик.

Муж сам купил родителям квартиру, которую отец и мать выбрали. Я в этом не участвовала. Меня не просили, совета не спрашивали. Знай, что любимый купит жилье на отшибе, вмешалась, настояла на том, чтобы район поприличнее выбрали, квартиру просторнее. Когда об этом заходила речь иногда, Марк твердо просил держать мнение при себе. Я держала. Он сам лично копил нужную сумму, не лез в семейный бюджет, ни у кого не занимал, кредиты – ипотеки не брал. Такой поступок заслуживает восхищение, и я восхищаюсь.

— Олечка, все в порядке? – интересуется Татьяна Павловна, внося только что из духовки утку. Марк сразу же тут как тут. Видимо на запах пришел. Мы рассаживаемся. Родители на диване, я и муж на стульях.

— Все в порядке, - запоздало отвечаю.

— Родители заграницей? Не приедут на праздники? – формально спрашивает Антон Петрович, разрезая утку.

— Возможно, приедут, но не точно. У папы много работы, а мама взяла небольшой творческий отпуск. Предлагала мне приехать в Испанию и прогуляться с ней по Мадриду, составить компанию в посещении музеев.

— Почему не согласилась? – Марк подставляет тарелку для того, чтобы ему положили утку. Смотрит на меня. – Я не против, если ты развеешься с мамой.

— А ты? – внутри все застывает, в голове крутится, как на повторе, слова мужа в новогоднюю ночь. Я боюсь. Я боюсь, что в мое отсутствие платонические отношения Марка и Лины перестанут существовать. Стараюсь не думать о таком, но зерно посеяно, ростки дали корни.

— Я же тебе говорил, что у меня дела, командировка.

—Да, говорил, - улыбаюсь, замечая, как внимательно нас слушают родители мужа. Замечаю, что Татьяна Павловна слегка качает головой, а Антон Петрович вскидывает брови. Их явно наш разговор приводит в недоумение.

— Кстати, Марк, - свекровь передает мужу оливье. - Мы тут недавно видели Илью, твоего лучшего школьного друга. Он нас узнал, поздоровался. Представляешь, тоже переехал в столицу, сестра помогла. Она удачно замуж вышла. Живут тут неподалеку. Обменялись адресами. Обещал забежать на чай с сестрой.

Марк давится, спешно прикладывает салфетку к губам, потом делает глоток воды. Я вскакиваю, начинаю слегка похлопывать по спине. Он показывает жестом ладони, что все в порядке. Тревожно вглядываюсь в лицо мужа. Он отводит глаза в сторону.