– Апертум!

Раздаётся тихий щелчок, в лицо ударяет влажный ночной воздух, смешанный с запахами мокрой почвы и прелой листвы. Дождь закончился, небо звёздное, ярко светит луна, будто сама природа на моей стороне.

Набрасываю капюшон на голову. Тихо прикрываю за собой дверь. Держусь поближе к замку, чтобы оставаться в тени, перебежками пробираюсь на конюшню.

Слева от входа нащупываю переносной фонарь, подкручиваю его, добиваясь тусклого света. Пробираюсь к знакомому стойлу, отпираю металлическую задвижку:

– Веста, это я, – шепчу в ответ на тревожное ржание, – тшшш, девочка моя!

Глажу светло-серую лошадку по шелковистой холке, успокаивая и давая проснуться как следует и принюхаться к себе, но времени мало, каждая минута на счету:

– Как насчёт ночной прогулки? Ты же любишь кататься, правда? Давай, мы будем тебя седлать.

Пристраиваю фонарь на пол, присыпанный сеном. Веста нервно перебирает копытами, пока я водружаю на неё тяжёлое седло, затягиваю подпругу, проверяю стремена и поводья. Стараюсь действовать как можно быстрее, но всё равно кажется, что копаюсь непозволительно долго, каждая минута по ощущениям тянется, будто час.

Наконец, всё готово.

– Вот так, моя девочка! Умница ты моя! – нащупываю в сумке и протягиваю на ладони красное яблоко.

Влажные шершавые губы лошадки находят его. Пока Веста хрустит угощением, глажу её по морде, прислонившись к ней лбом. Вдыхаю запах сена, лежащего под ногами и в углу мягкой охапкой, и овса. То, что я задумала – немыслимо и опасно, но это единственный способ, другого нет и не будет. Что-то мне подсказывает, что в дороге до Обители за мной бы смотрели в оба. Кроме того, в незнакомой обстановке действовать явно сложнее, чем здесь, в уже привычных местах.

– Ну, всё, нам пора! – беру Весту за поводья, другой рукой подхватываю фонарь.

Лошадка фыркает и размеренно перестукивает копытами, под подошвами сапог мнётся сено. Поскрипывает железная ручка фонаря во влажных от волнения пальцах. В соседних стойлах начинается возня. Кажется, мы всех перебудили.

– Тише, тише! – прошу встревоженно. – Ещё не утро! Спите дальше!

Только бы Гром не вздумал заржать! Такой же вздорный, как его хозяин, и никто, кроме Рэйвена, не может с ним управиться. К счастью, удача по-прежнему на нашей стороне, думаю я, толкая дверь конюшни.

Вывожу Весту. Поправляю сумку на плече. Примеряюсь к стремени и подпрыгиваю на месте, когда за спиной раздаётся:

– Далеко собралась?

11. 3.1

Знакомый голос прошивает спину сотней раскалённых болезненных игл.

Рэйвен…

Не оборачиваюсь. Так и застываю на месте с занесённой ногой. Веста фыркает, перебирает копытами, нервничает. Она не любит Рэйвена, чует в нём зверя, хищника, и так оно и есть.

Светлейший, что же делать? Стискиваю пальцами поводья.

А что, если вскочить в седло и пришпорить Весту? Это могло бы сработать! Будь позади меня обычный человек… Пока он забежал бы в конюшню, пока оседлал коня – я бы успела оторваться. Но Рэйвен дракон, что б его! Ему не нужен конь, чтобы меня настигнуть, достаточно лишь подняться в воздух.

Мне от него не сбежать. И как же больно признавать, что шанс упущен!

– Ты оглохла, Мелинда? – раздаётся прямо за спиной.

Я даже не слышала его шагов! Подкрался незаметно и быстро!

Рэйвен прихватывает меня за плечо, грубо дёргает назад и в сторону, рывком разворачивая. Чудом успеваю высвободить ногу и не запутаться в стремени.

Дракон возвышается надо мной на две головы, огромный и пугающий в ночном сумраке. На Рэйвене только чёрные штаны. Бронзовый торс обнажён. Мне даже кажется, что от его разгорячённого тела исходит пар.