– Это все подстроила госпожа Шархир, чтобы отвлечь нас и о чем-то поговорить с госпожой без лишних ушей.

Ах, ты, маленькая дрянь! Поиграть со мной решила? Посмотрим, как у тебя на коротком поводке это получится. Я хотел по-хорошему. Хотел. Но ты не оставила мне выбора, дорогая.

Две недели спустя

Полина

– Пожалуйста, я схожу с ума в четырех стенах, Марат! – недовольно топаю ножкой, как маленькая, но все потому, что не знаю, как его вразумить.

Не знаю, какая муха его укусила две недели назад, но после того, как я вернулась после встречи с Аней, у меня забрали телефон, планшет, ноутбук и посадили под домашний арест без объяснений. Я и шагу не могла ступить за территорию.

Пыталась узнать, что натворила такого, но не смогла. Марат молчал. Говорил, что так нужно. Вот только, кому из нас нужно? Точно не мне. Я схожу с ума взаперти. Мне нужно общение, мне нужны люди, пока не начала выть, как волчица.

– Я вызову врача на дом. Простой осмотр он может сделать и здесь, – жестко отвечает, застегивая пуговицы на рубашке.

Если не уговорю его, пока одевается, не смогу вырваться из дома, а сегодня повод хороший, ежемесячный осмотр у педиатра.

– Полин, займись чем-то дома. Хватит устраивать мне истерики. Все для тебя же, чтобы глупостей не наделала. Вот как встанут мозги на место, тогда и поговорим о выходе в общество.

– Что? – растерянно машу головой. – О чем ты?

– Давай без этих игр. Я знаю, что вычудила твоя Аня в прошлую встречу. Она дурно на тебя влияет. Даже две недели без нее не остудили тебя, не привели в чувства. Знатно она тебе мозги промыла, как я посмотрю, – рычит в мою сторону, а сам галстук завязывает.

Сам! Не я. Он сам!

Боится, что задушу? Правильно делает. После такого заявления рука бы дрогнула.

– Какие игры, Марат? Мы просто встретились. А сейчас мне нужно в город, сына врачу показать, самой на людей посмотреть. Стены давят, а ты видишь проблему там, где ее нет, – скрещиваю руки на груди и встаю в проходе.

Понимаю, что не остановлю и, если захочет, то он сдвинет меня на раз, но я так просто не сдамся.

– Поджог она зачем устроила? – ой, он это знает?

Но ведь там не было ничего такого. Просто услышала огромный поток интересной лексики от подруги, завернула уши в трубочку от шока и все. Мы ничего даже обсудить не успели. Ничего.

– Что сразу притихла?

– Но мы просто разговаривали, – голос дрожит, потому что я не знаю, что он успел надумать за эти дни, насколько сильно себя накрутил. – Ты наказываешь меня за свои мысли. Если бы я могла что-то против тебя, я бы это сделала, но ты сделал все, чтобы я была никем, чтобы управлять моей жизнью.

Меня прорывает. Кричу на него. Нервы сдали. Я одна уже столько дней. Да, он бывает дома утром, вечером, на удивление, вовремя стал приходить, и выходные с ним. Все. Больше никого. Я даже на охранников на территории стала срываться, что, то псов выгуливают, когда я на улице, то еще за что-то.

Хоть какое-то общение, пусть и ужасное. Напоминаю себе сумасшедшую, которая на всех бросается.

– Я живу каждый день в страхе, что у меня может пропасть молоко, и ты вышвырнешь меня из дома, отберешь сына и приведешь сюда сестру. Вы будете счастливы, а я умру.

– Что ты несешь? Сколько раз тебе повторять, у меня уже есть жена, а у Умара – мать, – встряхивает за плечи, но не помогает, я на грани. – Закрыли тему!

– Тогда отпусти меня. Дай съездить к врачу, иначе я сойду с ума, Марат, – прошу, кричу, скулю одновременно. – Я не знаю, что ты себе надумал, но да, мы перемыли тебе кости, Аня предложила фаберже лишить, и все. Все! Мне больно было, и сейчас еще хуже. Если ты хочешь сломать меня, то у тебя почти получилось.