Там стоит охранник в костюме и администратор.

– Для меня оставили пакет.

Он явно меня узнал, раньше я приходила с Глебом. Помнить лица гостей – их работа.

Администратор качает головой и бледнеет:

– Извините, пакет?

Показываю смску.

– Это ошибка, – уверенно заявляет он.

– Почему же это мне пришло? – слегка раздраженно спрашиваю я, тащилась сюда через весь город из-за того, что они ошиблись или решили, надо мной подшутить? – Проверьте еще раз.

– Это исключено, Ева Николаевна, – так и есть, узнали. – Мы не присылали вам приглашение и пакета на ваше имя никто не оставлял.

По выражению лица вижу, что он мне… не верит.

И явно ждет проблем.

Растерянно отворачиваюсь, и направляюсь к выходу, пробиваясь через толпы разодетых гостей. Среди них я выгляжу бедной родственницей. Как на равную на меня больше не смотрят. Даже администратор, который в наш визит с Глебом был готов расстелиться передо мной ковровой дорожкой…

Какого черта я так торопилась, это игра Глеба, ошибка или розыгрыш? Выхожу и на лестнице на запястье вдруг сжимаются чьи-то пальцы.

Поворачиваюсь и натыкаюсь на… Лару.

На ней тугое бежево-золотистое платье. Длинные волосы распущены.

Она приближает лицо почти вплотную, сузив красивые глаза.

– Что, не нашла себя в списках? – она ухмыляется и я понимаю, кто это подстроил. – Теперь я его спутница везде и всегда. Приятно ощущать себя никем? Держись от него подальше! Иначе тебе конец, поняла?!

Лара говорит тихо, с нескрываемой яростью.

Эта женщина меня ненавидит.

Шок неожиданности проходит, и я вырываю запястье из когтистых пальцев. У нее такие длинные ногти… как у тигрицы, красные и острые.

– Я еще его жена, – напоминаю я. – Никто – это ты. Не смей мне угрожать!

Я бы могла много еще чего добавить, но этой наглой стерве слишком много чести. Я просто иду мимо. Если она думает, что я устрою с ней свару или начну цапаться на глазах у всех, то нет.

Мне на нее плевать.

Она всего лишь сосуд для измены. Не больше. Ведь как бы там ни было, его женой стала действительно я, а не она. Ее он тоже не любил.

И Лара это чувствует, иначе бы не пыталась самоутвердиться за мой счет. Для беременной она слишком не выдержана… или это гормоны шалят?

На ее месте я бы была дома, с Глебом… Лелеяла бы эту беременность. А она пытается показать, что это она здесь хозяйка и жена Глеба.

На глаза наворачиваются слезы.

Любовница моего мужа все же заставила меня плакать. Только по другому поводу. Я бы все отдала, чтобы стать матерью! Не чувствовать страх, боль, одиночество… И не просто матерью, а матерью его ребенка.

Сына Глеба.

Очень жаль, что мне это не удалось. Утыкаюсь носом в ладонь, пытаясь скрыть слезы – навстречу попадается охрана… А за ними – Глеб.

– Лара! – злобно рычит он.

Так злобно, что толпа перед ним и охраной рассекается сама в стороны. А затем замечает меня. Мы проходим совсем рядом. Метрах в двух. Косимся друг на друга. Глеб не ожидал меня здесь увидеть, он нахмуренный, встревоженный… И совсем не выглядит счастливым, несмотря на новый шанс.

Мы смотрим друг в другу глаза секунд десять.

От силы – десять.

И проходим мимо.

Но за эти десять секунд между нами словно протягивается невидимая нить. И пробегают общие воспоминания: мечты, ушедшая любовь, разбитые надежды. Горечь и сладость, которую нам выпало черпать полной ложкой…

Он даже не распсихуется, что вчера видел нас с Михаилом? Или уже остыл и вспомнил, что я – прошлое?

Опускаю взгляд.

Сворачиваю, чтобы поскорей уйти. Иду вдоль оживленного бульвара, мимо припаркованных машин Глеба. На ветру шумят осенние деревья. Обрывает багряные клены, желтые тополя.