Когда в кабинете остается только Кира, я закрываю дверь и подхожу к ней.

— Что же вы, Кира Андреевна, шлете мне сообщения с угрозами, а потом сами же их удаляете?

— Какие сообщения? — спрашивает, не отрывая взгляд от тетради.

— В которых написано, что вы расскажете моей дочери о том, что мы с мужем не являемся ее биологическими родителями. Это же ваши слова?

— Не понимаю, о чем вы, — усмехается она.

— Идиотку из себя не строй! — цежу сквозь зубы. — Мой муж рассказал тебе нашу семейную тайну, и он ответит за это. А если ты посмеешь вытянуть свой грязный язык, то я его вырву.

Она поднимает на меня взгляд и растягивает губы в надменной улыбке.

— Пусть ваша, — нарочно выделяет это слово, — дочь, Ольга Алексеевна, не мешает мне работать в школе. Это все, о чем я вас прошу.

Как будто она почувствовала, что я записываю разговор, и теперь осторожничает в выражениях.

— Ах да, и еще, — выставляет указательный палец, — Сергей очень хочет вернуть имущество, которое ему принадлежит. Это тоже имейте в виду, ладно? Советую вам не затягивать с этим вопросом.

— Решила меня шантажировать? — скрещиваю руки на груди. — Если я не перепишу на него имущество, то расскажешь моей дочери о том, что мы ее удочерили? — пытаюсь подловить ее.

— Это вы сказали, а не я, — смеется она. — Я всего лишь передаю вам информацию о том, что Сергей не будет долго ждать, поэтому вопрос с имуществом лучше решить как можно скорее.

Тяжело вздыхает, демонстрируя глубокое сожаление, и, опустив взгляд, мотает головой.

— Как бы ему самому не пришла в голову идея поговорить с Викой о ее появлении на свет. Пока что он даже не задумывается об этом, но вдруг? — пожимает плечами. — Вдруг он сам выдвинет вам такое условие: либо отдаете то, что ему принадлежит, либо семейная тайна перестанет быть тайной.

Поднимает на меня взгляд, полный сочувствия, и прикладывает руку к груди.

— Я понимаю, что вы не хотите, чтобы Вика об этом узнала, но если Сергей решит все рассказать ей? Пока что у него даже в мыслях нет шантажировать вас этим, но что, если кто-то подкинет ему эту идею? — намекает на себя. — А он возьмет и решит, что это единственный шанс вернуть имущество. Поэтому, — прищуривается она, — Сергею лучше не знать о наших с вами беседах. Мы же умные женщины, верно? — откидывается на спинку стула и вопросительно выгибает бровь. — Мы же можем уладить все вопросы без Сергея, не так ли?

Кира хочет, чтобы я не рассказывала Сереже о том, что она меня шантажирует Викой, потому что знает, что ей за это влетит от него. Желает, чтобы я молча переписала на него имущество?

— Не поймите меня неправильно, — протягивает она. — Я просто переживаю за Вику. У девочки скоро экзамены. Зачем ей сейчас узнавать такие новости от Сергея или от кого-то еще? — снова намекает на себя. — Пусть она спокойно доучивается в школе и поступает.

А ведь Сережа действительно может шантажировать меня Викой, если эта змея подкинет ему такую идею. Надо быть совсем отмороженным, конечно, но раз его не смутило заниматься любовью с этой дрянью на столе дочери, значит, от него можно ожидать чего угодно.

— Думаю, мы можем договориться, — делаю вид, что соглашаюсь на ее условие. — Только это будет чуть позже, — выпрямляюсь я. — Моя тетя, которая на данный момент является владельцем имущества, сегодня уезжает в Питер на операцию. Вернется примерно через три недели, и сразу поедет к нотариусу, чтобы оформить все необходимые документы.

— Замечательно! — победно улыбается она. — Ну а эти три недели мы с вами спокойно работаем, верно? Я же могу на это надеяться?