Где ещё не пьющий, молодой и самый красивый папа на свете, брал на меня и катал на своих больших плечах. А я на такой высоте чувствовала себя в безопасности и безропотном счастливом подчинении.

Рон ведет меня за руку, и моя обувь проваливается в серую землю, что под шагами превращается в пепел.

- Это жутко, - произношу я. - У нас нет земель, где-то что... растет?

Он качает головой.

- Когда ваших родителей убили, а вы пропали, отец Седрика выкупал у нас за бесценок зеленую землю.

У меня от ужаса непроизвольно открывается рот. Я закрываю его себе рукой.

- Но... как вы могли позволить этому случиться?

- Бунты подавлялись, до появления на троне вашей сестры у нас были военные, что лишь выполняли требования столицы. Армия нас предала, потому что им выплачивалось приличное жалование и возможность возить семью в столицу, покупать овощи, фрукты. А потом на троне была ваша сестра, она была хотя бы, относительно законной правительницей, да и продавать уже нечего было. Но она нашла что - золото вашей семьи, платья вашей матери, мечи вашего отца. Хотя это и её наследие, но почему-то ей было плевать на него. Поймите, Терра, ваше появление здесь это не просто наше желание. Вы были обязаны прийти сюда, на эту землю и вы - наша единственная надежда. Вы должны найти способ оживить её. Иначе мы погибнем. Но если вы будете с Седриком, мы точно погибнем.

Я киваю.

- Я понимаю, но я не догадываюсь, как начать... что делать?

- Мы тоже. Первое - у нас есть вы, а дальше мы найдем способ вернуть этим землям жизнь. Верьте в себя, Терра. Пожалуйста.

Он неожиданно касается моей щеки. Я застываю от смущения, и это смущение не Терры, а моё.

Боже, я ведь взрослая женщина, а тут тушуюсь рядом с симпатичным пареньком!

Хотя, это чертовски приятное ощущение! Краснеть, смущаться, восторгаться его силой и нежностью ко мне.

Он почувствовал моё смущение, явно. Уводит руку.

- Простите. Просто простите, - говорит он. - Не сдержался. Вы... вы прекрасны, Терра.

Да не за что извиняться!

В теле становится так приятно и томно, жарко.

В глазах у Рона начинают плясать чёртики. Взгляд становится более тяжелым, горячим, властным. Но это длится мгновение и отворачивает от меня голову. Хотя я не маленькая девочка, и понимаю, что в голове у парней, когда они так смотрят на девушку.

Что мысленно он уже раздел и сделал множество приятностей со мною.

Я от смущения сама опускаю взгляд и нервно облизываю губы. Молодое и здоровое девичье тело реагирует на близость и уединение с этим мужчиной, очень даже, правильно.

Аж руки становятся горячими...

И ведь в нашем мире, такая близость могла бы кончиться быстрым сексом где-то в гостиничном номере. Мол, чего зря время терять, если друг другу нравимся.

Часто это слышала от молодых и борзых парней, которые попадались мне на сайтах знакомств. Им так хотелось побыстрее дотянуться до моего нижнего белья а мне сразу становилось противно и я закрывала чат.

Пока подруги звали меня несовременной и глупой. И вообще, радоваться надо что тебе, почти полувековой старухе кто-то предлагает ещё рабочий мужской орган. Пляши от счастья и подмахивай, что ещё делать?

Но нет. Это неправильно и не потому, что так сказала мама или церковь. А потому, что истинное наслаждение в ожидании. В томлении и какой-то духовности. Потому что иначе это плохая и грязная физкультура.

Вот что такое тридцать первое декабря? Ну день, ну новый год. А ведь сколько всего человечество придумало для ожидания праздника. Ты ждешь его, надеешься, веришь, украшаешь дом и всё, ради одной волшебной ночи, которая останется в памяти.