Лика старше меня, и значительно, но выглядит совсем не как мать взрослой дочери и чокнутого подростка, который, как только мы вошли, заперся в комнате, слушая музыку в своих наушниках так громко, что на расстоянии слышно.

– Кирюха! Сбавь громкость! Оглохнешь! – кричит Лика, а затем переводит взгляд на меня. – Он у меня немного сложный. Обожает хард-металл и компьютеры…

– Юный программист? – пытаюсь хоть немного поддержать беседу.

– Если бы… – отвечает, выдыхая…

Я принимаю наспех душ, меняю одежду и завязываю волосы в высокий хвост. Собираюсь минут за двадцать, и мы вместе с подругой едем в клинику, которая помогла с зачатием Леночки. Как только Лика паркуется, я вижу доктора Никуленко, который спешит на работу, выбегаю за ним.

Мчу вперед, не видя ничего.

– Гаврил Степанович, здравствуйте!

Кричу – и мужчина тормозит, оборачивается и окидывает меня внимательным взглядом. Не сразу узнает будто.

– Я Евгения Ивановна Иванова… вы…

– Помню, – отвечает спокойно, – у меня фотографическая память.

Идеальный костюм, который виден под незастегнутым пальто, и немного высокомерный взгляд.

– Можно мне с вами поговорить, доктор? – спрашиваю с надеждой, и мужчина морщится.

– Запишитесь на прием, Евгения Ивановна…

– Не могу, доктор, вопрос жизни и смерти! Поверьте… мне нужно срочно с вами поговорить…

Прищуривается на мгновение и на меня внимательно смотрит.

– В чем вопрос?

– У моей дочки заболевание… нужно найти ее биологического отца! Только так можно спасти Лену…

Стоит выговорить, как слезы по щекам идти начинают…

– Сожалею. Ничем не могу помочь. Эта информация конфиденциальна, – отвечает врач и идет вперед, а я поверить не могу в то, что слышу, бегу за ним, пытаясь не отставать от быстрого шага.

– Доктор! Я прошу вас! Моя дочка умрет… вы понимаете?!

Нагоняю врача у входа в клинику, и он бросает на меня внимательный и цепкий взгляд. На секунду кажется, что нечто человеческое проскальзывает в голубых глазах, но уже в следующий миг мужчина отрезает:

– Сожалею. Это не в моей компетенции. У нас полная конфиденциальность.

Врач проходит в клинику, оставляя меня, разбитую, за своей спиной, а я смотрю ему вслед и не могу понять, что именно сейчас произошло…

– Ну что?! – слышу позади голос Лики, вздрагиваю и оборачиваюсь.

– Сказал, что информация конфиденциальная… – отвечаю – и слезы по щекам ручьем…

Лика кивает, а сама взгляд переводит мне за спину. Срывает объявление со столба, вчитывается и поднимает на меня внимательные глаза:

– Думаю… этот запрет мы сможем обойти…

– Что?! – переспрашиваю, но Лика качает головой.

– Жди меня здесь, – отвечает бодро и смело заходит в клинику, я же замираю и смотрю сквозь стеклянные двери, как моя подруга уверенно направляется в сторону ресепшен, как начинает что-то обсуждать с сотрудницей клиники, а потом та ей передает какие-то бумаги и Лика, улыбнувшись, начинает их заполнять…

Я настолько подавлена, что не могу ничего понять, а Лика возвращается минут через сорок, когда я, уже устав ждать, сажусь на скамейку и гипнотизирую взглядом вход в клинику.

– Ну вот и все! – спокойно выговаривает подруга, когда ко мне подходит.

– Лика… объясни… я не понимаю, ты вообще о чем сейчас?

– Я устроилась на работу уборщицей. У них какой-то аврал, вот и с легкостью приняли нижнее звено на работу, благо опыт у меня как раз имеется… Приходилось в свое время подрабатывать…

– Что ты сделала? – ошалело моргаю, но подруга цепляет меня за руку и ведет за собой в машину.

– Пошли. Не нужно здесь отсвечивать, поговорим по дороге…

Киваю, соглашаюсь и буквально бегу за Ликой, которая садится за руль и сразу же цепляет телефон.