И я вполне себе того, удерживая её под грудью так, чтобы большие пальцы доставали до самого сладкого. Стягивая кружево, обнажая упругую грудь, я лишаюсь последний зачатков мозга. И совести.

Потому что вместо рук — губы и язык. И ладонь Крис — выгнувшейся, отклонившейся назад и запустившей руку в мою отросшую шевелюру.

— Ни-и-к! — От её горячего шёпота и от того, как нежные пальчики тянут за основание волос, по телу проходит первая судорога удовольствия.

Чёрт, так мы даже до секса не дойдём.

Выпрямившись и перехватив её руки за запястья, я завожу их ей за спину. И выдыхаю сквозь зубы, когда Крис вжимается в меня грудью.

— Спальня? — на выдохе.

Прямой, затянутый желанием взгляд заставляет стиснуть зубы в последнем волевом усилии. Усилии, чтобы не взять её прямо на этой дурацкой кухне, где на холодильнике их семейная фотография и Данькины рисунки, а в мойке большая чёрная кружка с надписью «Big boss».

З-з-зараза.

Так — не хочу. Только не её.

От кретинских мыслей самому становится страшно, но всё, поезд ушёл, целуйте рельсы. Азарт, страсть и похоть откатываются в никуда резко, неожиданно и, что уж говорить, не вовремя — словно мяч от ворот противника за мгновение до гола. И её трезвеющий взгляд становится отражением моего.

— Мы не… — Запнувшись, Крис смотрит на свои руки, одна из которых лежит у меня на плече, а вторая обнимает меня за шею.

Мы очень даже да, но не здесь. Не на семейной кухне и, тем более, не на постели, где она миллионы раз занималась сексом с мужем. Нет. Хрена с два моя психика это выдержит.

Потому что Кристина пока ещё Батманова в тот момент, которого я столько ждал, должна быть только моей Крис.

— Завтра у Даньки репетитор?

— Что?.. — Крис встряхивает длинными тёмными волосами. — Причём тут это?

— А притом, что завтра. — Ласкающим движением поправив кружево бюстье, я задеваю мгновенно затвердевшие соски и хрипну. — Завтра мы идём на свидание, Крис.

Удерживая её под грудью, приближаюсь, чтобы языком пройтись по очень сладкой нижней губе. Под будоражащий фантазию и всё, что ниже, «А-ах!» Ловлю её дыхание. Глохну от коготов, вцепившихся мне в загривок. Пьянею весь разом от того, что она в моих руках.

— Идём ведь, Крис? — шёпотом, целуя и игриво столкнувшись с её языком…

… и тормозя себя как никогда в жизни.

— Нет, — показательно ехидничает Крис и со стоном выгибается, стоит моим ладоням переместиться на её талию и вжать упрямую мечту в свой пах.

— Уверена?

— Нет, — на выдохе прикрывает она глаза и откидывается назад, насколько позволяет верхний ящик.

— Всегда тебя хотел. — Капитулировать, так с фейерверком. — Только тебя, Крис… чуть с катушек не слетел, когда увидел тебя в том грёбанном лифте!

— Откуда ты там вообще взялся на мою голову? — тихо смеётся она, нежными пальчиками водя по моей шее. До мурашек и нового горячего спазма.

— Это судьба, — хмыкаю насмешливо, зарываясь ладонью ей в волосы. И тяну за основание прядей, заставляя поднять голову. — Завтра. Свидание.

И не даю ей опустить растерянный взгляд.

— А…

— С Данькой, — сразу отсекаю все её причины тактично отъехать. — Что он любит? Кино? Аттракционы?

Пока Крис думает, одной рукой я прижимаю её за талию, а второй тянусь за телефоном.

— Что ты?.. — направляю экран на неё, снимаю блокировку и нагло лезу в контакты.

Записать «любимым»? Хмыкаю, всем телом чувствуя, как она напряглась и записываю себя по имени-фамилии. Чтобы исключить всякое недоразумение, а то один любимый у неё там уже есть, даром, что муж и бывший.

— Напиши мне завтра, — прошу, целуя в основание шеи и вдыхая только её аромат, сладкий, манящий, как вся Крис. — Или сегодня что нравится Даньке, я организую. И, вообще, пиши по любому поводу, даже если просто скучно. А если позвонишь, обещаю мороженое.