Со вторника грохнула жара, и нашему скалолазному отряду пришлось перекроить распорядок дня.

Подъём перенесли на семь утра, а в восемь мы уже отправлялись на скалы, пока солнце не сильно палит.

В полдень мы, взмыленные и уставшие после тренировки, обедали, устраивали сон-час в палатках, а затем загорали и купались до самого вечера.

В чемодане с ненужными, как мне казалось, мелочами я нашла купальник, резиновые шлёпанцы и молочко для загара.

Костя, конечно, молодец, что всё предусмотрел, но я всё равно на него злюсь. И трубку не буду брать ещё дня три. Пусть думает, что хочет. У меня тоже есть чувство собственного достоинства.

Однако опасно вступать в контры с Костей. У него в заложниках мои цветы, и он запросто может «забыть» их полить. А две недели без полива да в жару – это верная мучительная смерть моих зелёных друзей. Нет, на такие жертвы я не пойду.

Поэтому вечером вторника, когда Костя позвонил мне, я взяла трубку.

– Чего? – ответила я неприветливо.

– Что за фокусы опять, Наташа? – заругался на меня муж.

– А ты думал, мне захочется с тобой разговаривать после такого? – защищалась я.

– Я хотел приехать, но я не могу разорваться!

– Это я уже поняла. Цветы не забудь полить. Всё, – и я отключила звонок.

Куда уж понятнее: у Кости был выбор, и он выбрал не меня. Кое-кому стыдно перед маман, что женился на малолетней пигалице, вот и бегает за оскорблённой мамочкой хвостиком, принеси-подай.

Шиш мне без масла, а не медовый месяц.

Ладно, я понимаю, что мы не стали делать из росписи праздник. Но в чём я облажалась, что мною в открытую пренебрегают?

Эх, худо мне, худо. Не хочу я быть номером два.

Пойду я, что ли, с горя поплаваю. А то с кайфовым дружеским общением у меня в этот раз не задалось. С Сашей нас разъединили собаки: Боня скалилась на нас с Дружком, как на злейших врагов. Толик демонстративно делал вид, что я – пустое место. Игорь с Яриком надули лодку и на вёслах уплыли за раками. С остальными ребятами у меня было только шапочное знакомство.

Я расстелила своё покрывало подальше от наших, чтобы не мешать друг другу.

Вода в озере была холодная, несмотря на стоявшую последние три дня жару. Дабы сильно не мучиться, я с разбегу запрыгнула в воду и, всё ещё вопя от слишком свежих ощущений, поплыла.

Бр-р, будто в прорубь окунулась. Холодища несусветная!

Всё, хватит страдать. Надо брать от жизни всё и наслаждаться отдыхом. Лето, жара, пляж… Вечером можно через костёр попрыгать, вдохновить Ярика на новые непотребные стишки. И ни в коем случае не думать о… Пф! Да я уже о нём не думаю.

Я перевернулась на спину и поплыла с закрытыми глазами вдоль берега. На спине плавать легко, можно шевелиться еле-еле и не утонуть. Я бы задремала, вот только вода холодит, не даёт окончательно расслабиться.

Вдруг моя макушка врезалась во что-то мягкое. Я мигом нащупала ногами дно и встала.

– Ой! – вырвалось у меня.

Мягкой преградой оказался зад Артура, игравшего с приятелями в водный волейбол.

– Какие у тебя изощрённые способы познакомиться ближе, – кокетливо улыбнулся он.

– Да больно надо! – фыркнула я и направилась к берегу.

Холодно, блин. Всё тело некрасиво покрылось мурашками. Маловато у меня мясца, до костей продрогла.

– Будешь с нами играть? – донеслось до меня из компании столичных мажоров.

– Нет! – крикнула я Артуру.

Ещё не хватало, чтобы этот красавчик вообразил, что я на него запала. Вот угораздило же меня врезаться. Хорошо, что не втрескаться. Ибо любовь ко всяким там идолам – это ещё хуже, чем любовь к Косте, который сначала в упор не замечал моих чувств, а теперь променял меня на Светлану Изверговну.