Стол у нас прямоугольный и длинный, по одной из сторон с диваном, куда сели родители и Ириска, соскучившаяся по бабушкам. С другой обставлен стульями с мягкими сидениями, и мы возглавили с Викой именно ее.

Поздравив именинницу, подарив немыслимое количество подарков, чего ни она, ни я не ожидали, мы, наконец, заказываем блюда.

Как только шампанское разлито по бокалам, и все готовы слушать, я встаю и делаю шаг назад, убирая стул, прижав к себе карман пиджака, в котором лежит кольцо.

Не сказать, что я долго думал об этом шаге.

Есть в жизни моменты, которые непоправимы, и те, что за пару минут дают полную картинку. Я думал, что в моем сердце и моей жизни не останется места любви к женщинам, кроме моей дочери. И годы все было именно так.

Мне пришлось восстанавливаться, как бы убого это ни звучало. Яна сломала внутри меня что-то. А Вика… эта потрясающая женщина смогла восстановить механизм, и я снова живу. Рядом с ней, живу. И мне кажется, я был готов на этот шаг уже давным-давно. С ней готов.

- Уважаемые родители, Ириска и, конечно же, моя любимая, самая красивая и нежная женщина. Ты много раз слышала, как ты дорога мне и нашей дочери, - указываю на малышку, которая обнимает мою маму, будто собираясь плакать.

Впрочем, сама Вика, уже со слезами на глазах.

- Сегодня я хочу сказать тебе это снова. Ты дорога нам с Ирой. Ты сделала семью полной и это… Это стоит всего, что есть на свете. Мои слова не просто ради красоты, я так чувствую, понимаешь? Ты отдаешь себя без остатка нас с дочерью, и я клянусь… - боковым зрением я замечаю странное движение за стеклом и отвлекаюсь от своих мыслей.

Смотрю прямо, где стоит ряд деревьев с толстыми стволами. Люди бродят, как и прежде, но…

- Волнуется, - комментирует мама и все улыбаются, в том числе и я.

- Кхм, - прочищаю горло. – Извиняюсь. Я клянусь тебе… - взгляд снова падает на этот раз между стволами деревьев.

И я понимаю, что не ошибся. С очередным ударом сердца, под черным капюшоном вглядевшись я узнаю… ее лицо…

Дыхание сбивается и мне становится дурно до такой степени, что я готов упасть.

Никто ничего не понимает. Вика встает и спрашивает в чем дело. И только моя мама оборачивается туда же.

- Господи, боже ты мой. Даня, - молвит она и снова смотрит на меня.

23. Глава 22

Яна

До встречи с Данилом я жила одним днем. Я не планировала особо свою жизнь и у меня не было каких-то принципов, которых я бы хотела придерживаться.

Меня мало что интересовало, кроме своего удовольствия и самой себя в целом. Я умела злиться на весь мир и при этом не испытывать вины.

Когда я встретила его, я к тому моменту устала от такого образа жизни. Он умеет утомлять и приедаться. Тогда я решила, что это была точка и я готова двигаться в другом направлении. А именно: муж, семья, дети.

Мне понравилось. И, возможно, я плохо справлялась вначале, но все усложнилось с ответственностью за ребенка. Как известно, я сбежала. Хотела остаться после своего поступка с мужем, но не смогла позволить ему простить меня.

Теперь я снова живу без плана.

Уезжая, я знала, что не вернусь никогда. Знала, что жизнь окажется скоротечной и тяжелой. Нет в русском языке таких слов, чтобы описать тот излом, который произошел внутри меня.

Я осознала все, но оказалось слишком поздно и уходя, я тащила за собой груз вины, весом в десятки тонн. И с каждым километром ее становилось все больше и больше. К месту назначения я уже еле шевелилась, проклиная и ненавидя себя. Да только это никогда и ничего не исправит.

Моя дочь не будет знать меня. Она даже не запомнит моего голоса, моего лица и редких за полгода моего нахождения рядом колыбельных. А он… откажется вспоминать и будет тысячу раз прав в этом.