Ему требуется секунда, чтобы прийти в себя. Он смотрит в зеркало заднего вида, нажимает на педаль газа и выезжает с парковочного места. Нам приходится много раз останавливаться, чтобы случайно не врезаться в обгоняющую нас машину или переходящего в неположенном месте пешехода, но, в итоге, мы выезжаем на автомагистраль.

— Мы поговорим об этом, когда расскажешь, что у вас с Глебом произошло, — тихо произносит брат, когда мы встраиваемся в поток машин на дороге.

Меня будто по лицу ударяют. Цепляюсь сильнее в рюкзак, пытаясь восстановить сбившееся дыхание. Зато я отлично понимаю, какую глупость сморозила.

Отворачиваюсь, крепче прижимаю рюкзак к себе и перевожу взгляд на окно. Наблюдаю за обгоняющими нас машинами. За ними тянется полоса из деревьев, притягивающая меня своей темнотой. Они настолько плотно стоят друг к другу, что кажется между ними нет просвета. Свист ветра слышен даже в салоне машины, несмотря на плотно закрытые дверцы. Как и гул сразу несколько клаксонов, доносящейся от машин, едущих сзади. Возможно, что-то там произошло, но я не оборачиваюсь. Пытаюсь очистить мысли от образов дня, когда разбилось мое сердце. Оно до сих пор не стало цельным.

— Серьезно, Дашик. Ты так быстро уехала за границу. Ни с кем толком не поговорила, — Леша произносит каждое слово размеренно, будто пытается подобрать нужное. — Глеб тоже отмалчивается. Что бы ни случилось…

— Хватит! — жестко прерываю его, не отводя взгляда от пейзажа за окном. Не хочу, чтобы Леша видел, как мои глаза наполняются слезами. Все еще больно. — Я сглупила, когда спросила тебя о Лене. Это ваше личное дело. Не нужно рассказывать. Но пожалуйста, давай не будем говорить о… Глебе, — его имя произношу почти шепотом. Именно оно может толкнуть меня за грань.

Слышу тяжелый вздох. Замираю. Если он сейчас попытается выведать у меня подробности, истерики не миновать. Она уже подкатывает к горлу, а забота брата и желание помочь только подталкивает ее выбраться наружу.

Леша какое-то время молчит, после чего снова вздыхает.

— Ла-а-адно, — тянет он. — Если захочешь поделиться, я рядом. Помни об этом, пожалуйста, — дожидается моего кивка. Это все, что я могу из себя выдавить, чтобы не разрыдаться. — Музыку?

Снова киваю. Переплетаю пальцы, обнимая рюкзак, и сжимаю их чуть ли не до боли. Сбом прислоняюсь к холодному стеклу. Меня даже не волнует, что оно немного подрагивает, потому что я зарываюсь в себе. Если одно упоминание о Глебе вызывает невыносимую агонию, из-за которой становится трудно дышать, что будет, когда мы встретимся? Москва — слишком маленький город, чтобы держать нас подальше друг от друга, как бы мне этого хотелось. Не сомневаюсь, что вмешается судьба-злодейка и столкнет нас друг с другом в самый неподходящий момент.

Однажды мне показалось, что я увидела Глеба в коридоре колледжа в Лондоне. Я разговаривала с профессором, который решил меня похвалить за отличный доклад. Как ни с того, ни с сего, я увидела Глеба за его спиной. Резко замолчала. Улыбка исчезла с моего лица. Но стоило моргнуть, бывший муж исчез. Это было всего лишь видение, а у меня весь день пошел насмарку. Профессор, который у меня как раз должен был читать лекцию, даже домой отправил, подумав, что я заболела. Сколько слез из меня вылилось в тот день, не сосчитать. Утром я проснулась разбитая. Пришлось собирать себя по осколкам. Снова.

Постепенно успокаиваюсь. Помогает то, что Леша начинает говорить о всяких пустяках. Узнаю, что родители, наконец-то, купили дачу — это было их мечтой, а теперь пропадают там по выходным. Немного спутанно и как-то неохотно брат рассказывает о своей работе — он адвокат. Когда я задаю уточняющие вопросы по поводу его юридической фирмы, Леша почему-то переводит тему на мою учебу. Я ему позволяю. У меня нет сил выпытывать у брата подробности, которыми он явно не хочет делиться. Поэтому спокойно отвечаю на вопросы о кампусе, общежитии, программе. Объясняю, что прилетела ради большого проекта, который станет моей дипломной работой.