И со всеми этими тратами и накоплениями как-то не до меня было. Не до подарков.

А я и не спрашивала. Я же хорошая жена, умная, понимаю, что деньги надо в дело пускать, в семью, а не в фигню какую-то.

А потом бац! И золотой браслет с красными камнями.

И скользкое осознание того, что фигня все-таки была. Но не для меня.

— Не начиная, Маш, — проворчал Абрамов, — ты же знаешь, у нас все в деле.

— Знаю, — я снова улыбнулась. В этот раз получилось сделать это более открыто и душевно. Как будто я и правда все та же хорошая жена, полностью поддерживающая своего крайне делового мужа, — говорю же расчувствовалась. Дай мне минутку.

Я отошла к окну, достала из сумочки зеркало и принялась проверять макияж, оттягивая мгновение, когда снова придется взглянуть на Семена.

Надо успокоиться, взять себя в руки. Быть естественнее! Иначе он что-то мог заподозрить, а я пока была не готова к его подозрениям. Они мне не нужны. Мне нужна тишина, умиротворение и время!

Гребаное время чтобы во всем этом разобраться!

Запястье жгло проклятым браслетом. Не моим! Хоть муж и вручил его мне в качестве «сюрприза» на юбилей.

Возможно, это паранойя, но я чувствовала, что эта вещь предназначалась не мне, не для меня выбиралась и не моим подарком должна была стать.

Вспомнили змеиные глаза «помощницы» Спиридонова. Ей бы пошло золото с красным…

Пока я пыталась привести в порядок мысли и взять под контроль ненужные эмоции, Семен выключал компьютер и наводил порядок на рабочем месте.

Я наблюдала за ним в маленькое зеркальце, подрагивающее в моих руках.

Хмурый, собранный, недовольный. Злой!

Его телефон непрерывно моргал от потока входящих сообщений. Муж отвечал на них, с каждой секундой вскипая все сильнее и сильнее.

Интересно, кто бомбил его посланиями? Спиридонов? Его помощница или кто-то еще?

От подозрений сводило внутренности, сердце сжималось сильнее и больнее чем обычно.

Так и подмывало спросить, кому он с таким остервенением написывал, но сдержалась. Никаких скандалов, пока я не разберусь что к чему.

И вместо того, чтобы задавать неудобные вопросы, я громко захлопнула зеркальце, оповещая о том, что закончила наводить красоту.

Когда обернулась – телефон уже был в кармане у мужа, а сам муж торжественно произнес:

— Я готов.

Надо же какой молодец. Готов он…

— Я тоже, — я подошла к нему и потянулась за поцелуем.

Мне нужно было прикоснуться к нему, нужно было ощутить тело под своими ладонями, реакцию, отклик. Если в них есть обман – я почувствую.

Однако Абрамов отреагировал спокойно, обнял, поцеловал, все как полагается.

Только когда стояли, обнявшись, я боком чувствовала, как гудит телефон в кармане брюк.

— Кажется, тебя звонят.

— Ерунда, — отмахнулся он, — идем?

— Идем.

А дальше был «наш» вечер. Счастливый, мать его, юбилей.

Настолько счастливый, что у меня чуть физиономия не треснуло от того, как сильно и старательно я улыбалась, отыгрывая роль восторженной жены.

Жены, которая ни черта не замечает, как муж то и дело посматривал на часы, явно сожалея о том, что оказался не в том времени и не в том месте.

Жены, которая искренне верит, что он трижды выходил из зала в коридор исключительно для того, чтобы ответить деловым партнерам. А возвращался недовольным и раздраженным исключительно по причине того, что эти переговоры шли не так, как ему хотелось.

Жены, которой до умопомрачения нравится вычурное золото с хищными красными камнями.

Я не позволила себя сказать ни слова, никак не выразила своего настроения и, словно мягкий ручеек, обошла все острые углы и перекрыла все возможности сбежать, бросив меня в такой «важный» день.