— Ты хорошо подумала? — спрашиваю, возвращаясь за свой стол. Приняв окончательное решение, прихожу к равновесию. Язык угроз мне привычней. Я вырос с ним. В тех кругах, где пытался выживать, пока не занял устойчивое положение, другим не говорят. Слабостей там не прощают. С тех пор я не так уж сильно изменился. Лишь внешний лоск приобрел. Но сущность у меня все та же. Этой девочке не стоит обольщаться. Впрочем, вопреки ожиданиям, Снежана как раз трезво смотрит на вещи. И эмоциям не поддается. Хотя, тут смотря на что надавить. И с ней как раз выбор небольшой.

— Достаточно хорошо, — холодно отзывается моя гостья. — Добровольно я с вами сотрудничать не буду. Но вы ведь на этом не успокоитесь? — откидывается на спинку стула и, прищурясь, сверлит меня настороженным взглядом.

— Твоя правда. К мужу ты уже не вернешься, — отвечаю равнодушно. Пусть быстрее привыкает к новым раскладам.

— Ясно, — презрительно усмехается она. — Можно было не тратить время, а сразу переходить к этой части.

И опять ее волнение выдают только сжатые до бела пальцы и чуть усилившееся дыхание, которое снова притягивает мой взгляд к женской груди. Злюсь на себя, заставляя мозги переключиться на деловой настрой. Все же у девчонки удивительное самообладание. Мне реально интересно, где она его так натренировала? В семье ее точно баловали. Значит, остается Казанцев. Непроизвольно морщусь. Становится неприятно думать, что ей пришлось вынести от него. Непонятно, с чего тогда так упирается? Решаю поинтересоваться:

— Что мешает тебе согласиться? Расскажи, может, я развею твои опасения.

— Это вряд ли, — упрямо качает головой Снежана. — Возьмем самое простое. Допустим, я поучаствую в вашей авантюре. А вы, и правда, через полгода меня отпустите. Думаете, Борис все забудет и позволит мне жить спокойно? Не отомстит за то, что я приложила руку к его разорению? Уверяю вас, ему будет абсолютно наплевать, что меня к этому вынудили. А я не готова умирать мучительной смертью, только ради того, чтобы доставить вам удовольствие поквитаться с мужем.

— Понимаю твои опасения, — соглашаюсь я. — Но вопрос твоей безопасности входит в условия сделки. Я об этом позабочусь.

— Как? — с мрачной усмешкой уточняет Снежана. — Его остановит только смерть. Если вы собираетесь убить Бориса, то к чему все это вообще? Что вам мешает решить вопрос сейчас? Или хотите больнее ударить его перед смертью?

В ее словах есть смысл. Пожалуй, я бы хотел решить этот вопрос. Но не с ее помощью. И не сейчас.

— Хорошо, я поясню. Скажем так, есть некоторые обстоятельства, по которым я не могу вывести Казанцева из игры озвученным тобой способом. Сейчас не могу. Но за те полгода, что ты будешь моей женой, ситуация может кардинально измениться.

— А если нет?

— А если нет, я придумаю, как обеспечить твою защиту. Еще раз повторяю, это входит в условия сделки.

— Ну, конечно. Только тут мы приходим к основной проблеме. Я вообще вам не верю. После того, как выполню свою часть, зачем я вам буду нужна? Это мужа моего вы по какой-то причине не можете убрать. Не знаю, может, кто-то из вышестоящей иерархии не позволяет, — в очередной раз удивляет своей прозорливостью. — А меня убить у вас рука не дрогнет.

И опять она в чем-то права. Но не во всем. На моей совести много чего есть. К счастью, кроме убийств женщин и детей. Да и вообще, такие решения — самый крайний вариант, который я давно уже не использую. Но оправдываться не собираюсь. Тем более, в свете того, что скоро ей продемонстрирую.

— Ну, если ты предпочитаешь видеть во мне монстра, не буду мешать, — пожимаю плечами.