Стараюсь идти как ни в чем не бывало. Все в порядке. Я просто долго возвращалась.

Мужчина, подъехавший на ниве, выглядит старше Стаса. И старше Антона. Наверно, ему, как моему отцу, лет шестьдесят. Лицо с глубокими морщинами и губами, сжатыми в тонкую линию, говорят о том, что этот человек живет вовсе не легкую жизнь.

- Заблудилась? – спрашивает он так, будто уже отчитывает меня за попусту потраченное время.

- Нет, - отвечаю я, спокойно и прямо глядя в его глаза, - просто немного размяла ноги.

- Лиза, это дядя Дима, - встревает Стас, - Наверно, Антон рассказывал тебе про него.

Уверенно киваю, хотя муж никогда не называл имени человека, у которого прожил несколько лет, став осиротевшим подростком.

- Будем знакомы, депутатская жена! – дядя Дима протягивает мне свою руку.

Я вкладываю свою ладонь в огромную мозолистую мужскую ладонь, и чуть не морщусь от силы крепкого рукопожатия.

- Будем знакомы, - повторяю я.

Стас шмыгает покрасневшим от холода носом и приплясывает в тонких кроссовочках.

От нашего дыхания в воздухе повисают небольшие облачка пара.

- Давайте уже в машину, - командует дядя Дима. – А то совсем тут околеем на радость волкам.

- Волкам? – я озираюсь на лес, в котором совсем недавно смело разгуливала, не боясь никого.

- А ты как думала? – усмехается дядя Дима. – Это тебе не город.

Он садится за руль нивы. Стас помогает мне сесть на пассажирское сидение спереди, а сам забирается назад.

Дядя Дима заводит мотор и трогается с места. Нас начинает трясти и подкидывать на лесных кочках так, что я хватаюсь за ручку над головой.

- Э-э-эх, - тянет Стас, оглядываясь назад. – А я уже прикипел к этой малышке. Жаль оставлять…

Я тоже оборачиваюсь, и провожаю взглядом легковушку, на которой мы сюда приехали.

Может, ее быстро найдут. А может, успеет выпасть снег, и тогда она простоит тут до весны.

- Твоя ласточка заждалась тебя дома, - дядя Дима ухмыляется.

- Это да, - соглашается Стас и разворачивается наконец лицом вперед.

Когда мы выезжаем на трассу, зевающий Стас ложиться на заднем сидении и почти сразу по салону начинает разноситься раскатистый храп.

- А как ваше отчество? – спрашиваю я.

Мужчина за рулем морщится.

- Дим Димыч я, но все зовут дядей Димой. И ты, Лизавета, так зови.

- Хорошо, - соглашаюсь я.

- Значит ребенка ждешь? – спрашивает дядя Дима.

Я немного тушуюсь. Не привыкла я говорить об этом с малознакомыми людьми.

- Да, - выдавливаю из себя ответ.

- А с мужем что, хорошо все у вас?

Грудь болезненно сжимается от неприятных воспоминаний. А я совсем теряюсь от таких откровенных вопросов.

Не вываливать же почти что родственникам Антона, что мы разводимся.

Но сказать, что все хорошо, тоже язык не поворачивается.

Поэтому я ничего не отвечаю. Просто опускаю глаза на свои скрещенные на коленях руки.

- Понятно, - говорит дядя Дима, как будто я ответила на его вопрос. - А ты-то как, любишь Антона или вроде того?

Вскидываю на мужчину сердитый взгляд. Что за личные вопросы? Мои щеки уже вовсю пылают от смущения.

- Я выходила замуж по любви! – говорю я.

Без моего желания в голос пробираются обиженные нотки.

- Понятненько… - дядя Дима кивает то ли моим словам, то ли каким-то своим мыслям.

Какое-то время мы молчим, и я уже думаю, что разговор окончен, но дядя Дима добавляет:

- Ты у нас ничего не бойся, Лиза. Мы тебя в обиду не дадим. И за Антона не бойся. Уж я-то его знаю – свое он никому не отдаст.

12. 12

Дальше мы едем, слушая радио и громкий молодецкий храп.

Пару раз останавливаемся на заправках, немного разминаем ноги и перекусываем.