— Он — никто. И она — никто. Лан, услышь меня. Я не знаю, как так получилось…

Я рассмеялась:

— Обожаю классику! “Не знаю, как получилось”. “Это не то, что ты думаешь”. Что еще там в вашем мужском арсенале? Какие перлы? Поскользнулся, упал, очнулся – папаша? Люблю только тебя, а она – досадная ошибка? И вообще — был с ней только раз, а один раз и на полшишечки, как известно, не считается. Так? Ничего не упустила?

Он молчал. Смотрел на меня, стиснув зубы до такой степени, что на скулах играли желваки, и во взгляде клубилась тьма:

— Это правда, Лан. Один раз, случайно. Из-за дураков, решивших повеселиться. Я понимаю, что это хреновое оправдание, но другого у меня всё равно нет. Я ошибся, я это признаю, но отмотать время назад не в моих силах.

— И что ты предлагаешь мне? Смириться, простить, заткнуться? А может, рассчитываешь, что приму ребёнка от Юляшки, и заживём одной большой счастливой семьей?

От одной мысли о племяннице меня снова затошнило. Её глаза, полные зависти и торжества, ярко накрашенный рот, искривившейся в снисходительной ухмылке. Её поза с показательно выпяченным животом. Её уверенность в том, что я должна отойти в сторонку и не мешать их счастью. Все это наотмашь било прямо в сердце, оставляя в нем кровавую рану.

— Лана, хватит. Пожалуйста. Я и так места себе не нахожу, не знаю, что делать, а ты…

— А я — стерва такая, не хочу понять и поддержать? Это ты хочешь сказать?

— Да нет же, Лана! Нет!

— Уходи, Руслан, — я кивнула на дверь, — просто уходи и оставь меня в покое. Отныне нас будут связывать только деловые отношения.

— Я не дам тебе развод, — прохрипел он, — даже не рассчитывай.

— Ты не в том положении, чтобы что-то мне давать или не давать. С тобой я не останусь. И ты это прекрасно знаешь. Уходи.

Неизвестно, сколько бы еще длился этот нелепый разговор, но к нам пожаловал Кирилл.

— Лан, я за документами…— сказал он и осекся, увидев Руслана, — а ты что тут делаешь?

— К жене пришел! — рявкнул Рус, окончательно выходя из себя, — а вот какого черта ты к ней притащился? Яйца подкатить решил?

Я видела, как его крыло, но кто виноват?

— Выдыхай, Адашев. Мы, в отличие от тебя, на работе работаем, а не всякой хренью занимаемся, — от столь явного намека муж побагровел, а Кир, как ни в чем не бывало подошел ко мне: — Лан, распечатай мне всё, что есть по Майорову. Он ждёт.

— Сейчас, — я снова обратилась к компьютеру и, с трудом управляя дрожавшим в руках курсором мыши, открыла нужную папку. Потом, уже не глядя добавила, — Рус, ты ещё здесь? Покинь мой кабинет, пожалуйста.

Он зашипел сквозь зубы и ушёл, едва не сорвав дверь с петель.

На меня тут же накатило бессилие. Я отправила файлы на печать, а сама уткнулась лицом в ладони. Да что ж так больно-то? Когда полегчает?

В какой-то момент я почувствовала чужое прикосновение к своей спине.

— Лана…

— Документы готовы, забирай и уходи.

— Я просто хотел сказать, что, если вдруг потребуется помощь, ты только позови. Я тут же прилечу.

— Лучше к Ане лети, — я дернула плечом скидывая его руку, — и дверь за собой не забудь закрыть.

— Но…

— Уходи, Кир! Оставьте меня в покое. Вы оба!

Он еще немного потоптался возле меня, но так ничего больше и не дождавшись, был вынужден уйти.

Не знаю, как мне удалось пережить этот дурацкий день.

Руслан еще дважды появлялся у меня в кабинете, яро демонстрируя замашки собственника. Кружился, как волк, отгоняя каждого, кто появлялся на горизонте, особенно Кирилла. Между ними прямо искрило, а я малодушно думала, что лучше бы они прибили друг друга, чем мотали нервы мне.