– Доброе утро, – мужчина кивает и искоса рассматривает меня явно оценивающим взглядом. Меня это немного смущает, но я понимаю, что любоваться здесь нечем: я в смешной закрытой пижаме с котиками, босая, растрепанная, сонная, с отекшей после сна физиономией, а самое главное – возле меня стоят две двухлетки... Картина, как мне кажется, весьма непривлекательная для мужчины, если только он – не отец этих двухлеток...

– Доброе, – говорю я в ответ, а потом обращаюсь к Авроре и Марку: – Дядя Игорь умоется – а потом мы, хорошо? Нужно немного подождать.

– Да я уже закончил, все нормально, – отмахивается мужчина и выходит из ванной комнаты, а я достаю привезенные с собой зубные щетки, детскую пасту и гипоаллергенное мыло, а потом помогаю двойняшкам устроиться на стульчиках возле раковины:

– Будьте осторожны, ничего не запачкайте, ладно?!

Дочка и сын кивают, но это вовсе не значит, что они все поняли, нужно следить за ними, не отрывая глаз, а то в следующий момент зубная паста может оказаться намазанной на шкафчик, а мыло – пролитым на пол.

Как раз, когда мы заканчиваем, в ванную входит Марина:

– Привет, ребята!

– Доброе утро, – улыбаюсь я, и мы обнимаемся. – Еще раз огромное спасибо, что позволила нам пожить у вас немного... Мне нужно дня три или четыре, чтобы разобраться со своей жизнью и понять, что делать дальше, и мы больше не станем вас стеснять. Либо на съемную квартиру переедем, если у меня хватит денег, либо... либо вернемся к моим родителям в Читу...

– В Читу?! – Марина ужасается. – Ну что ты... зачем?! Вы можете жить здесь, сколько вам будет угодно. Подашь на развод с мужем, устроишься на работу, определишь детей в сад... Переедешь на новую квартиру, когда будут средства, а до той поры – чувствуйте себя, как дома, пожалуйста.

Я улыбаюсь и искренне благодарю подругу, но при этом прекрасно понимаю, что Марина просто не может пока оценить всю сложность жизни с маленькими детьми: у нее-то их пока нет! К тому же, меньше суток прошло с момента, как мы приехали к ней и Игорю. Совсем скоро мои двойняшки перевернут эту чистенькую, уютную квартиру вверх дном!

Так что нужно решать все свои вопросы поскорее и переезжать.

После завтрака я собираю детей, усаживаю их в коляску и отправляюсь с ними в ближайший ломбард: мне нужно сдать украшения, которые дарил Саша, и получить за них хоть немного налички... Само собой, я не рассчитываю на большую сумму, потому что прекрасно знаю, что оценщики часто занижают реальную стоимость драгоценных металлов, а уж о камнях и говорить нечего: более или менее ценятся только бриллианты, а изумруды, сапфиры, рубины и все остальное – мимо. Нередко их вообще не учитывают, особенно если в штате нет геммолога – специалиста по драг-камням.

Вот и сейчас оценщик долго и внимательно изучает принесенные мною драгоценности, а потом говорит:

– Вы же понимаете, что я могу заплатить вам только за металлы?! Вижу здесь золото – желтое, белое и розовое, – вижу серебро и платину... Но вот за камешки – нет, никак, простите... Ну, разве что за бриллианты.

– К сожалению у меня нет бриллиантов, – я пожимаю плечами.

Никогда не любила бриллианты, в основном выбирала изумруды, а то и вовсе полудрагоценные камни: топазы, аквамарины, гранаты, танзаниты и цирконы. Сашу это всегда удивляло – мол, все нормальные женщины мечтают о роскошных бриллиантовых украшениях! – но я не гналась за трендами и стереотипами, выбирала то, что нравится, по цвету и энергетике...

А теперь мне придется распрощаться со всеми моими украшениями...