— Не надо, ты же сам замёрзнешь.

— Лучше уж я, чем ты.

— Не вижу логики, — возмущаюсь я. — На тебе гораздо больше ответственности. Тем более, что вскоре… — и резко замолкаю.

— Что «вскоре»? — Арслан тут же настораживается. — Карина?

— Ничего. Забудь.

— Грядут какие-то перемены, о которых я не знаю? — не отстаёт он.

— Ничего такого.

— Карина, — Сафаров внезапно сжимает мою руку чуть выше локтя. — Мы ведь — партнёры. Мы должны быть честны друг перед другом. Почему ты молчишь?

Он пытается заглянуть мне в глаза, насильно разворачивает меня к себе. А я не смею поднять взгляда.

Меня душит отчаянием. Ведь, как ни крути, я предаю его. Пусть не ради личной выгоды. Да и предательство это сильно не дотягивает до многих других злых поступков, что люди чинят друг другу.

И всё же сейчас я обманываю Арслана. Я втайне планирую оставить его в одиночестве перед лицом всей компании. Он справится и один — в этом нет сомнений. Но предупредить я его обязана.

А я отмалчиваюсь.

Поджимаю губы, чтобы не закричать, что этот вечер и эта поездка, очевидно, — последнее, что произойдёт в нашем партнёрстве. Как только станет известно о беременности, Расул потребует сидеть дома. И я так и сделаю.

Но ведь пока я вроде бы не беременна… Значит, могу ничего не говорить?..

— Извини, мне надо в дамскую комнату, — выпаливаю я вырываюсь.

Бегу, как можно скорее, к туалетам. В ушах отдаёт барабанной дробью пульс.

Влетаю в кабинку, закрываюсь и припадаю лбом к двери.

Я — жестокий человек. И собственная жестокость делает меня несчастной. Но так нужно. Что я могу изменить?..

Пишу в телефоне сообщение девочкам в общий чат. Говорю, что очень их люблю и целую. Убираю телефон, смываю воду, чтобы снять любые подозрения и выхожу.

Но тотчас натыкаюсь на Ирину. Она снова пугается, на сей раз — моего внезапного появления. Я смазано улыбаюсь и иду мыть руки.

Ирина стоит рядом, поглядывает на меня. До этого она, похоже смывала тушь с глаз. Плакала?.. Или просто случайно размазала?..

Впрочем, какое мне дело?..

— Я знаю, что вы подумали, — внезапно произносит девушка.

— Что, прости?.. — я смотрю в зеркало напротив и как бы беседую одновременно с собственным отражением и отражением Ирины.

— Я знаю, что вы подумали обо мне и Дамире, — произносит Ирина спокойно и внятно. — Но могу вас заверить, что всё не так, как кажется.

Обдумываю её слова и отвечаю с иронией:

— Многие вещи в этом мире — совсем не то, чем кажутся.

— Но вы ведь решили, что мы с ним любовники, так ведь?

Тянусь за полотенцем и поворачиваюсь к Ирине, продолжая вытирать руки.

— Даже если это так, — рассуждаю вслух, — то это просто твой выбор. И меня он никак не касается.

— Нет у меня никакого выбора, — бормочет она, опуская голову. — Меня взяли на эту работу по знакомству. И я согласилась, не раздумывая, потому что предлагали хорошие деньги. Но понятия не имела, какой хам мне достанется в боссы.

— Тогда просто уволься.

— В этом и есть проблема, — Ирина вздыхает. — У меня доченька. Она болеет. Нужны деньги на лечение. И Дамир платит мне достаточно. Я не уйду от него, даже если он станет унижать меня перед всем миром. Но на самом деле я хорошо исполняю свою работу. Вот он и держит меня. А я всё это терплю ради дочери.

Молчу, прикусив щёку изнутри.

Наконец, отмираю и спрашиваю чуть ли не с надеждой:

— А отец вашей дочери?..

— Погиб, — по Ирининому горлу проходит тяжёлый спазм.

— Сколько ей? — произношу почти шёпотом.

— Шесть, — Ирина чуть приподнимает уголки губ.

— Дай бог ей здоровья. А вам — терпения, — говорю, а у самой слёзы наворачиваются.