Эти слова были последним, что я сказала Марине прежде чем встать и уйти. А теперь думаю, как быстро она расскажет дочери, а та Гордею о том, что я все знаю. И чего мне ждать дальше, когда он поймет, что вариант с подписью документов может не сработать.

— Врач сказал что-то плохое?

— С чего ты взял?

— Ты словно изменилась, отодвинулась даже подальше.

Я и правда лежу на краю кровати, но удивительно, что расстояние между нами Гордей замечает только сейчас, потому что оно существует давно. С тех самых пор, как в его постели появилась другая. Сначала я думала, что это из-за болезни, потом из-за проблем на работе, о которых он постоянно рассказывал, а теперь я знаю, что это просто из-за другой бабы.

— Лен…

Гордей делает очередную попытку сблизиться, обнимает, прижимается, вдыхает шумно, а я вдруг вспоминаю его здесь, на этой самой кровати, с Лизой. И на меня вдруг накатывает тошнота. Я вскакиваю с кровати и несусь в ванную, где закрываюсь на ключ и склоняюсь над умывальником. Тошнота проходит, а желание возвращаться в спальню нет.

***
Девочки, я уже писала, что болею, поэтому проды редко. У меня ковид. Работать удается с трудом, хоть я и стараюсь! Поэтому прошу меня понять, пожалуйста. Спасибо, что остаетесь со мной

17. Глава 17

Гордей

— Да! — рявкнул недовольно в трубку, совсем не заботясь о том, что может разбудить жену.

Она, в конце концов, полночи не спала, просидела в ванной, а потом, когда вышла, легла на краешек кровати и пролежала там так довольно долго. Даже не укрылась. Просто лежала, словно о чем-то думала.

И Гордей тоже думал.

Какого хрена приключилось и почему ему тоже не спалось, он не понимал. Просто лежал, смотрел в потолок, а потом все-таки укрыл Лену и, убедившись, что она не сбрасывает одеяло, отвернулся и уснул.

А теперь его разбудил телефон. Будильник он так и не поставил, забыл, так что кто-то с работы решил его донять. А ведь он был директором. Он и только он решал, когда ему приходить на работу, но его помощник так, очевидно не думал.

— Гордей Борисович, у нас тут чп, нужно срочно ехать на объект, там что-то с оборудованием, строители бастуют.

— И что? — Гордей спросонья ничерта не понял.

— Как что? Вам ехать нужно, со мной они по телефону отказались разговаривать. Сказали, там что-то не так и хотят видеть только вас.

— И что ты предлагаешь мне? Тридцать километров ехать, чтобы поговорить с парой строителей? Скажи, что уволишь их нахрен, да и все!

Гордей отключился. Устало растер лицо и кое-как встал с кровати. Спину от сна в неправильной позе сводило спазмами, а голова от недостатка сна раскалывалась.

Он посмотрел на жену, мирно посапывающую на кровати и даже позавидовал ее крепкому сну. Он тут орал, как ненормальный, а ей — хоть бы что. Лежит себе, словно…

У Гордея засосало под ложечкой. Он вдруг остановился, замер посреди комнаты и развернулся к кровати, всматриваясь в лицо Лены тщательней. Отсюда было видно только ее неподвижную позу, так что ему пришлось подойти ближе. А затем и наклониться к ее лицу, но и так ничего не было понятно. Она не двигалась, ее веки не подрагивали, словно…

— Господи…

Гордей едва не упал, когда Лена неожиданно открыла глаза и посмотрела на него. Он отошел на пару шагов, зацепился за тумбочку и с трудом удержался на ногах.

Лена обеспокоено приподнялась на локтях и посмотрела на него удивленно.

— Все в порядке?

— Да, я… поцеловать тебя хотел, прежде чем уйти, — нашелся с ответом. Не говорить же, что хотел проверить, жива ли она.

Лена нахмурилась, а затем откинулась на подушку и отвернулась.