Еще через пару дней мой телефон снова включился и сердце привычно пропустило удар. Да, знаю… Я - слабоумная идиотка без чувства собственного достоинства, если допускала саму мысль о том, что вот сейчас возьмет и позвонит Никита. А потом приедет. Будет умолять о прощении. Расскажет какую-то очень вескую причину, которая хоть немного оправдывает его. Дает возможность за что-то зацепиться, чтоб попробовать простить. Которая целительный бальзам для моего вдребезги разбитого сердца.

Но звонил не Никита, а Сережа.

Предатель! А еще другом назывался. Если он кому и друг, то, конечно, Никите, но только не мне. Прикрыл его. Деловая встреча, ага! Это теперь так называется?!

Решила не брать трубку. Но телефон звонил и звонил. Выключив его, сунула в карман. Медленно пошла дальше, вдоль озера, где заставляла себя каждый день гулять пару часов. Ради ребенка.

И не поверила своим глазам, когда чуть позже увидела, что Сережа идет ко мне на встречу. Было непривычно видеть его в спортивном костюме и куртке вместо стандартных рубашек и деловых брюк. В руках он держал пышный букет ромашек.

- Зачем ты приехал?

- Привет, Вера, - он протянул мне цветы и я машинально приняла их. - Затем, чтоб поддержать тебя.

- После того, как прикрыл своего друга-предателя? - прошипела я. - Нет, я, если что, не осуждаю. У вас дружба, мужская солидарность да и в принципе все вы одинаковые. Но вот потом приезжать с “поддержкой”...

- Вер, - он взял меня за свободную от цветов руку, но я выдернула ее.

Логинов сник. Поймал мой взгляд. Его был печальный, виноватый и какой-то очень открытый и уязвимый.

- Я правда не знал, что Ник такое сделал. Мы с ним в последнее время не в ладах, если что.

Вспыхнувшая в голове мысль окатила волной злости и облегчения.

- Он что тебя ко мне в качестве парламентера послал?! Так вот, забери это и передай своему другу, что в следующий раз пусть тебя пришлет с бумагами о разводе.

Сунув ему букет, я обогнула мужчину и быстрым шагом бросилась прочь. То есть как бросилась… Стоило мне сделать несколько шагов, как голова закружилась так сильно, что, если б Сережа меня не подхватил, я бы рухнула прямо в эту прекрасную октябрьскую грязь.

- Вера! Вера! - обнимая меня за плечи, звал Сережа. - Что с тобой?

- Все нормально! Не позавтракала утром, вот и голова закружилась. Отпусти, - перед глазами прояснилось и я сделала вывод, что смогу устоять на ногах без поддержки.

Но Сережа не отпустил. Вместо этого взял на руки.

- Не брыкайся только, тут дорога не очень, вместе упадем, - сказал он. - Свожу тебя позавтракать куда-то и там поговорим. Я все равно не уеду, пока мы этого не сделаем, Вера.

И я сдалась. Сил спорить просто не было. У меня их вообще было мало в эти дни. Усилившийся ранний токсикоз отнимал те, что оставались после попыток пережить смерть своей любви.

Сережа усадил меня на переднее сиденье припаркованной в нескольких шагах от озера машины.

- Букет, - машинально спохватилась я.

- А ничего, он без упаковки, природе не навредит. А мы тебе новый купим, - сказал Сережа, усаживаясь за руль. - Тут недалеко придорожный рестик неплохой, туда и поедем.

- Я не хочу никуда ехать.

- Это я уже понял, Вера, - отмахнулся он и завел мотор.

Когда зашли в ресторан, раздражение на Сережу сменила скорбь. Привычная дорогая обстановка слишком сильно ассоциировалась с Ником.

- Значит так, мне американо с молоком и брускеты с лососем и авокадо. А девушке… Мятный чай и овсяную кашу с фруктами, - сказал официанту Сережа.

- Меня можно не спрашивать, да?

- Ты бы сказала, что ничего не хочешь, а есть нужно, Вера.