Во время ссоры Оля напрочь отказалась слушать мои аргументы и чуть ли не поженила меня с Ларой.

Закрылась от меня, словно я последнее чмо и мудак и все размахивала у лица фотками. В ее собственной голове ей удалось уличить меня во всех смертных грехах.

А меня так и подмывало ей в ответ сказать, что если бы я хотел трахнуть Лару, то Оля бы никогда об этом даже не узнала.

Я не дебил, чтобы так бездарно попадаться.

— Гриша, — Лара подходит ко мне из-за спины и руками обвивает торс. — А вы что, с Олей сильно поругались?

— Ты еще здесь? — резко спрашиваю я и разворачиваюсь к ней вполоборота.

— Извини, но я не так воспитана, чтобы бросать в беде близкого человека, — с моего торса она перемещает руки мне на лицо. — Ты выглядишь очень напряженным. У вас с Олей не ладится, да?

— Скажи мне, что у тебя за мания меня трогать? — ее пальцы в испуге замирают над моей щетиной.

— Ты знаешь причину, — потупив взгляд, она включает свою заезженную пластинку. — К тому же… развод с Даней дался мне тяжело, а я почему-то вижу в вас сходство. Представляешь? Наверное, мне еще и поэтому тяжело держаться от тебя на расстоянии и не прикасаться...

— Я не твой бывший, — беру ее за плечи и отодвигаю от себя.

— Да прям, — ее взгляд вдруг меняется и из мягкого становится острым как лезвие. — То, что про нашу с тобой историю никто не знает, еще не значит, что она перестала существовать.

— Это что сейчас было? — опускаюсь обратно в кресло и указательными пальцами нажимаю на ноющие виски. — Лара?!

— Не кричи, — она подходит к моему столу и плавно опускает свой зад на рабочую поверхность. — И не бойся, я Оле ничего про нас не расскажу, но и ты, пожалуйста, не делай из меня чужого человека. Это нет так. Мы с тобой очень даже близки, — разделяя слова паузами, томно говорит она.

Зря Лара решила именно в такую минуту подсесть мне на уши.

Откидываюсь на спинку кресла и не свожу с нее взгляда, чувствуя, что вот-вот взорвусь.

— Были.

— Что? — моргает она как дурочка, а сама смотрит на меня своими «отымей меня» глазами. Уж мне ли не знать.

— Мы были близки, — коротко отвечаю я. Из-за моего тона у нее лицо вмиг перекашивается. — Не подменяй понятия.

— Ты меня шокируешь, Гриша, — она пальцами вонзается в край стола, на котором сидит. — Я не подменяю понятия, просто…

— Просто что? — держу на столе ладонь, сжатую в кулак и, смотрю на нее, не скрывая того раздражения, которое она вызывает в данный момент.

Обычно с Ларой легко, она сильно отличается от других женщин. Своя в доску. Все понимает с полуслова. Но сейчас она стала классической надоедливой барышней, причем с толстым таким налетом истерички.

Бесит, так что я терплю ее присутствие, скрипя зубами.

— Ты говоришь «были», как будто между нами все кончено…

— Задолбала трещать! — перебиваю ее ударом кулака по столу.

— Нормально, — ее голос дрожит обидой. — То есть я для тебя вообще ничего не значу? — она пододвигается ближе, и своей свисающей сто столов ногой касается моего бедра. — Гриша, ты же знаешь, что мне и так в жизни достается. Я все пытаюсь угнаться за счастьем, а оно просачивается сквозь пальцы как песок. И не будем забывать, что я женщина и неудачи в личной жизни отнимают у меня время, которое я бы могла уделять своему мужчине, и нашей с ним семье. Сам знаешь, все только и говорят про женские часики, которые тикают. А что делать, если неоткуда мне взять нормального мужчину? — она смотрит мне в глаза, плавно перемещая взгляд ниже, до самого паха.

— Трахнуть своего женатого друга, — сморю на нее жестко и требовательно. Жду, что она ответит.