- Как ты мог, папа?

Мы растерянно переглянулись. Совсем не этого разочарования я добивалась, когда заставляла Красовского рассказать всё дочери.

- Мама ведь такая красивая! - добавила Маруся, и Роберт бросился её заверять:

- Мама очень красивая! И тогда была просто прекрасна! Это я дурак… Машуля. Но сейчас, когда я знаю, что ты моя дочь, я очень хочу поумнеть. И, возможно, мама не просто сможет простить меня за прошлое, но и принять обратно…

Я не успела дослушать, когда поняла, куда станет клонить Роберт. Наверняка уже подумал, что сможет использовать нашего ребёнка, чтобы подкатить ко мне свои причиндалы. Ещё бы! Теперь же я не пышка, которая опасается вставать на весы, а весьма себе барышня в его вкусе. Вот только есть одно «но». Он из моего вкуса вышел ровно в тот момент, когда изменил.

- В мамины планы это не входит, - отрезала я, сложив руки на груди.

И пока глаза Маруси не зажглись надеждой, добавила:

- А то я живо тебе напомню, что грехов в твоей исповеди должно быть гораздо больше, Красовский!

10. Глава десятая. Звездец подкрался незаметно

Подозреваю, дочь мало что поняла из того, чем мы тут наобменивались с её отцом, но, вроде бы, информацию, что блудный отец вернулся, восприняла совершенно нормально.

- Папа с нами не будет жить? - спросила она жалобно.

- Не будет, - тут же откликнулась я, пока мой бывший муж не успел породить в нашем ребёнке ложных надежд. - Но он будет к тебе приезжать.

Ну, по крайней мере, я на это надеялась. Ведь маленькая четырёхлетняя девочка - это не игрушка, с которой можно провести немного времени, а потом забыть, как будто её не было. Это ответственность, какая Робу и не снилась.

- Очень часто приезжать, - добавил Красовский со значением во взгляде.

И с точно таким же значением посмотрел на меня. Я так и видела его посыл. Что-то вроде: отгоню Степанов и прочих Артуров, а потом займу место, которое мне кажется законным. Не с той связался, Роб!

- Ну, не очень часто, а когда нам это будет удобно, - поставила я точку в размытом графике Красовских посещений. - А сейчас давайте доедим и мы домой, а папа - к себе домой, - сказала я, на что Маруська надула губки.

Но что-то говорить по этому поводу не стала. Просто уткнулась в остатки своего молочного коктейля, по-видимому, решив, что и этого для неё пока достаточно.

Когда же мы выходили из пиццерии, Роберт заявил:

- Хочу взять дочь на выходные к родителям.

Воу-воу! Полегче на поворотах, Красовский!

- Они хоть в курсе, что теперь бабушка и дедушка? - уточнила я.

С бывшими свёкрами отношения у меня в своё время были хорошими. Но очень быстро сошли на нет, когда мы с Робом развелись. Что, в общем и целом, было весьма закономерно и даже правильно. Не представляла, как после нашего с мужем расставания мы с мамой Красовского обсуждаем, скажем, его новую барышню. Или чего похуже.

- Пока не в курсе, вот и будет им сюрприз, - просиял Роберт.

Господи, ну какой же он… незрелый.

- Я подумаю. И если поедем, то, конечно, все вместе, - ответила Красовскому.

В ответ он удовлетворённо закивал. Понятно, считает, что чем больше мы времени будем проводить вместе, тем больше у него шансов затащить меня в постель. Наивный.

- Созвонимся, - бросила я Роберту перед тем, как взять Марусю за руку и увести.

И дочка, помахав Красовскому, попрощалась:

- Пока, папочка!

Да уж… Роб получил незаслуженно много в этой жизни…

Уже утром следующего дня мне пришлось взять отгул на работе. Потому что стоило только Маруське открыть глаза, мне даже не нужно было лезть в ящик за градусником, чтобы понять: у дочки температура. Взгляд у неё был как будто с поволокой, но не той, какую приписывают романтическим барышням, о очень даже лихорадочной.