– Мам, ну мы вдвоем собирались… – произносит супруга и тут же бледнеет.

Дальше только слушает что-то очень громкое и назидательное. Мне уже это не нравится.

Нафиг было трубку вообще брать?

– Серёж… Заедем за мамой?! – обращается ко мне с опаской после завершения разговора.

Чего, блд?

Хорошее настроение вмиг улетучивается.

– Зачем? – задаю тупой вопрос, прекрасно осознавая, что услышу в ответ.

– Серёж… Мама в кино не была больше десяти лет… Ей тоже хочется… Ну, пожалуйста, давай за мамой заедем?! Я тебя очень прошу. Только не злись, – Маша ласково касается моего плеча. Поглаживает с виноватым видом.

– Думаешь, я Колю Саяре оставил просто так? Чтобы в компании с мамой твоей время провести? Что за бред? Давай я ей денег дам – сходит с подружками, – резко начинаю закипать.

У меня кровь к лицу приливает. Маша напротив становится цвета извести.

– Серёж, пожалуйста, не психуй! Умоляю, – Маша жмурится, складывая ладони в просящем жесте.

Выдыхаю. Не хочу с ней ругаться… Но как же часто мы это делаем из-за тёщи. День через день. Постоянно.

Сука… Такие надежды возлагались на вечер…

Мы очень редко вдвоем выбираемся куда-либо. Иногда это случается, если тёща находит в себе желание побыть с внуком. После этого месяца два через Машу я слушаю о том, что мы продыху не даём Наталье Леонидовне – моей тёще.

Иными словами испортили всю жизнь ей своей ранней беременностью.

– Маш, я не могу, – не хочу её видеть. – Сил нет. Давай я ей сам позвоню. Объясню…

Что называется – понеслась!

«Даже на расстоянии вы, Наталья Леонидовна, умудряетесь портить мне жизнь, – хмыкаю, ещё сильнее раздражаясь. – Всё, как тебе и было обещано, Серёг. В лучшем виде».

Маша чересчур правильная. Всегда защищает мать. Говорит, что мне не понять. Слово за слово цепляемся. Ругаемся, правда, на лайте.

Когда мы подъезжаем к дому, где выросла Маша, в тачке стоит гробовая тишина, разряжаемая недовольным сопением жены.

Пф. Лучше бы пива выпить с друзьями поехал.

– Здравствуй, Серёжа! – недовольно произносит наша незваная спутница, поджав губы, дескать, бестолочь ты, зятёк. Манеры хромают.

– Здравствуйте, – коротко бросаю, не удосуживаясь повернуть голову или хотя бы посмотреть на неё в зеркало заднего вида.

Хочется добавить ненавистное ей «мама», но, сцепив зубы, держусь. Оставляю жить призрачную надежду на неплохой вечер. Однако она скоропостижно дохнет.

– До чего же неудобная у вас машина. Совсем не семейная. Серёжа, когда ты менять её собираешься? Надо что-то практичнее и безопаснее…

Она продолжает брюзжать.

Считаю до ста двадцати. Но хрен один. Пользы нет. Закипаю, как пустой электрический чайник. Жжёным попахивает.

Мой «Ford Mustang VI» неприятен ей точно также, как и я сам. Хотя он, в отличие от меня, не лишал девственности её восемнадцатилетнюю дочь. Несправедливо, правда?

После авто Наталья Леонидовна переходит к «обсуждению» темы академа Маши. Кто виноват, что жена до сих пор не восстановилась? Конечно же, я! Маша боится признаться, что хочет сменить направление. Мать её не поймёт. Станет ругаться. Она ведь выбрала для доченьки лучшее. Обычно мне пофиг. Я сам жене предложил прикрыться отсутствием свободного времени, то есть мной. Но сейчас слушать нравоучения тёщи желания нет.

Продолжаю молчать, дабы жену не расстраивать. Наталья Леонидовна напротив – сильнее заводится. Ей не нравится не чувствовать отдачи. Зря что ли энергию тратит?

Поняв, что ничего не добьётся, меняет тактику. Теперь мы слушаем о том, как удачно дочка её бывшей подчиненной вышла замуж. Парень удалец-молодец. Инженер-технолог на молочном заводе. Вредных привычек нет. Всё свободное время проводит с женой. Помогает. Дома пол моет. Готовит. А тёщу как любит…