Мне нужно как-то ее подготовить, смягчить удар. Но как это сделать? Я просто представить себе не могу.

─ Все хорошо? ─ хмурит бровки Лиза, глядя на задумчивую меня.

─ Да, ─ слабо улыбаюсь. ─ Давайте уже кушать скорее. И я пойду работать.

За завтраком мама молчит, хоть немного покоя. Зато смотрит на меня так строго и укоризненно, что я кожей чувствую этот взгляд.

Честно, я не понимаю свою маму. Как можно так настойчиво морально подавлять своего ребенка? Даже если он оступился и не прав. Даже если мнения расходятся.

Одно дело, если я сама приняла решение терпеть и тянуть Марка обратно в семью. Это было бы моим личным выбором, моим решением, ответственность за которое лежала бы только на мне.

Но я этого не хочу, а мама давит, настаивает. И вовсе не мягко это преподносит, мол «Девочка моя, ты не права. Понимаю, тебе больно, но ты не должна разводиться…». Ну, что-то в таком духе. Еще и заставляет меня чувствовать себя никчемной и глупой, плохой матерью, которая якобы не думает о своем ребенке.

Я знаю, что это вовсе не так, но мамино внушение все же оседает неприятным осадком в душе, заставляя сомневаться в себе.

Я никогда бы не поступила так с Лизой, окажись она на моем месте. Я бы просто поддержала ее, пожалела, согрела своим теплом, которого бы ей так не хватало в такой момент. И дала бы совет только если бы она сама его попросила.

После завтрака мою посуду и возвращаюсь к работе. Стараюсь полностью погрузиться в нее, чтобы отвлечься от паршивых мыслей и эмоций. Но как же это тяжело. Мне даже сидеть трудно. Ощущаю какой-то безостановочный внутренний тремор, тревогу и слабость, будто все силы высосали из меня.

─ Мам, мы с бабушкой ушли гулять! ─ предупреждает меня Лиза из коридора, а затем я слышу хлопок двери.

Я снова остаюсь одна в полной тишине. Даже кожей ощущаю холод одиночества, который окутывает меня и пробирается внутрь, словно паразит.

Так, хватит, Полина. Бери себя в руки. Не раскисай снова.

Шлепаю себя ладонями по лицу, заставляя кровь прилить к щекам, медленно гоняю воздух, про себя считая до десяти, и снова за работу.

К вечеру я совсем без сил лежу пластом на диване и смотрю передачу по телевизору. До смешного все в ней подставное и фальшивое, а все равно затягивает. Бесполезная трата времени, конечно, но сейчас сопереживанием чужим выдуманным проблемам помогает мне немного отвлечься от собственных и, к сожалению, реальных.

Звонок на мобильный заставляет меня встрепенуться. Бегу телефон и вижу надпись «Любимый муж». Пора переименовать уже. Да, Марк по-прежнему любимый и пока еще мой муж, но зачем мне эти лишние напоминания и терзания?

─ Да, ─ отвечаю на звонок.

─ Лиза трубку не берет. Я подъехал, ─ холодно отвечает он, будто мы чужие люди.

─ Хорошо. Скоро спустимся, ─ отвечаю ему.

Даже не буду предлагать подняться в квартиру ─ все равно не пойдет, особенно после назойливых звонков мамы.

─ А сама мне позвонить ты не могла? ─ с непонятной претензией спрашивает он.

─ В смысле?

─ Почему нельзя было самой позвонить мне и попросить забрать вас? Зачем на дочь скидывать?

─ Я вообще не собиралась тебя ни о чем просить. ─ Лиза сама это сделала, когда я ей сказала, что мы поедем домой на автобусе. А уже потом сообщила мне о вашей договоренности.

─ Еще моя дочь на автобусе не ездила, ─ раздраженно отвечает он.

─ Ну, извините, у меня нет своей машины, ─ хмыкаю я. ─ Но и в автобусах нет ничего плохого. Я не могу каждый раз просить тебя, когда мне нужно будет куда-то поехать.

─ А в чем проблема? Язык отвалится попросить, или что?